Der Tod und das Mädchen

В литературном пространстве ХХ века есть еще один Бельбо. Вернее, Бильбо (Bilbo, а не Belbo), очаровательный хоббит из книжки Толкиена. Как не вспомнить, что книжка называется очень подозрительно – The Hobbit, or There and Back Again, в корректном русском переводе – "Хоббит, или туда и обратно". Прямая цитата из Павезе. Смысл ее состоит в том, что только путешествие из обыденного в невообразимое далеко ("приключение") позволяет, да и то отчасти, уразуметь смысл нашего привычного домашнего существования. Настоящий сказочный экзистенциализм.

Если потребуется, я без труда выстрою леса глубокого родства между толкиеновым эпосом (разумеется, не одним только "Хоббитом") и странной, романтической, чересчур романтической прозой Павезе. Нет нужды – это совсем легко. Остановлюсь на сей раз исключительно на совпадении стилей, которое больше, чем что-либо другое, свидетельствует об этом родстве. Любопытно, что оно сохраняется при переводе.

"И, слушая их пение, хоббит почувствовал, как в нем рождается любовь к прекрасным вещам, сотворенным посредством магии или искусными умелыми руками, – любовь яростная и ревнивая, влечение, живущее в сердцах всех гномов. И в нем проснулось что-то туковское, ему захотелось видеть громадные горы, слышать шум сосен и водопадов, разведывать пещеры, носить меч вместо трости".

"Мне были знакомы такие селения, скучившиеся среди полей. Я помнил село на равнине, где жили дедушка и бабушка, к которым родители отправляли меня на каникулы, когда я был ребенком, огороды, оросительные канавы, шпалеры деревьев, проулки, дома с крылечками и лоскуты высокого-высокого неба".

"Я чувствую себя великолепно, – подумал Бильбо. – Но вид у меня, должно быть, очень нелепый. То-то потешались бы надо мной дома, Под Холмом. А все-таки жалко, что тут нет зеркала!"

"Особым миром был и холм Греппо. Дорога туда шла по Взгорьям – спускалась в лощинки и взбегала на бугры, минуя дубовое урочище. Подъехав к подножию холма, мы увидели на его гребне черные против света деревья, вырисовывающиеся на фоне неба".

"Как только они выехали из долины, небо потемнело, поднялся ветер и полил дождь.

– В мае не соскучишься! – сказал Бильбо, пряча лицо от хлеставшего дождя. – Что же, легенды остались позади, мы возвращаемся домой. Наверное, это первая весточка о доме.

– Дорога впереди еще длинная, – заметил Гэндальф.

– Но зато она ведет только к дому и никуда больше, – ответил Бильбо".

История налицо. Но как быть с объяснением? От мира ли она сего? Можно ли в данном случае избежать анахронизма? Разумеется, Павезе, специалист по английской литературе, вполне мог своевременно познакомиться с "Хоббитом", вышедшим в 1937 году, а сочиненным еще ранее того, и позаимствовать оттуда идею "туда и обратно". Но начинать-то надо с другого, раннего конца. Толкиен никак не мог прочитать и, тем паче, полюбить еще не написанные произведения Павезе. Откуда, в таком случае, взял он своего Бильбо? Самостоятельно пленился речкой в Северной Италии? Едва ли. Что еще ужаснее, "Властелин колец", многословно сплетающийся с литературным наследием Павезе, вышел в свет уже после его смерти. Случайное совпадение? Сомнительно. Уж лучше просто магия.

11

Как следует переводить "глазную метафору" Павезе? Может ли она войти в стихотворение, которому принадлежит, не теряя своего блеска? Наконец, как достойно перевести это стихотворение целиком, не слишком разочаровав настроившегося на метафору читателя?

Давайте для начала прочтем его в оригинале. Вслух. Русский читатель не сможет сказать: "не понимая ни слова". Тем более что если verrà la morte – это, как мы уже знаем, "придет смерть", то совершенно ясно, что означает morte che ci accompagna. Tuoi occhi – "твои очи", они же глаза, insonne – в самом деле, "бессонный". И столь же понятные rimorso, parola, silenzio. Ни один мало-мальски образованный русский не может прихвастнуть, что не знает ни слова по-итальянски.

Verrà la morte

Verrà la morte e avrà i tuoi occhi

Questa morte che ci accompagna

Dal mattino alla sera, insonne,

Sorda, come un vecchio rimorso

O un vizio assurdo. I tuoi occhi

Saranno una vana parola,

Un grido taciuto, un silenzio.

Cosi li vedi ogni mattina

Quando su te sola ti pieghi

Nello specchio. O cara speranza,

Quel giorno sapremo anche noi

Che sei la vita e sei il nulla.

Per tutti la morte ha uno sguardo

Verrà la morte e avrà i tuoi occhi.

Sarà come smettere un vizio,

Come vedere nello specchio

Riemergere un viso morto,

Come ascoltare un labbro chiuso.

Scenderemo nel gorgo muti.

Сразу же бросаются в глаза два обстоятельства.

Во-первых, налицо vizio assurdo, "абсурдный порок", точный аналог the absurd vice, который уже поминался выше. На языке Павезе (пока только на нем) речь о тяге к самоубийству. Как мы помним, именно так (Il vizio absurdo) назвал Давид Лайола свою биографию Павезе. Это выражение появляется в его прозе и стихах неоднократно. Замечательно интересно встретить его здесь. Совсем скоро мы к нему вернемся.