Дерек Джармен

О Джармене как о человеке определенно можно сказать, что он жил насыщенной жизнью, не уходил от проблем, не искал легких путей, но искал и создавал возможности, не соглашаясь сидеть на заднем ряду артхауса, но настаивая на создании художественных фильмов, которые выйдут на большой экран, как только можно обманывая и обольщая запутанную систему проката. Оставленное им наследие — это наследие искусства: его фильмы, его картины, его записи, в том числе поэзия, его сад около Хижины Перспективы. Все это в большей или меньшей степени было создано в сотрудничестве с другими людьми, как, например, в последней серии картин, где ему помогали класть краску его помощники, Пирс Клеммет и Карл Лайдон.

Художественный критик The New York Times недавно (в феврале 2010 года) выразил недовольство характером искусства, которое было представлено на выставках в последние годы:

Цель в том ‹…› чтобы художник обладал индивидуальностью и отличался от других, находя свой собственный голос. Вместо этого мы видим множество примеров ‹…› когда берется некая комбинация ‹…› начала 1970-х и смеси концептуализма, перфоманса, инсталляций и литературных практик, на которые больше всего хочется наклеить этикетку постминимализма ‹…›

Мы пришли к пониманию, что доминирующие стили, такие как абстрактный экспрессионизм, минимализм и поп-арт в лучшем случае полное упрощение того, чем они когда-то были ‹…›

Не хватает искусства, часто сделанного собственными руками, создающего впечатление, что оно создано одним человеком, который испытывал в этом сильную личную потребность.

Дерек плавал у этих интеллектуальных берегов годы назад: в разделе, посвященном художественной школе и индивидуализму в книге «На рожон» (1987), он размышляет над своим образованием, которое получил в конце 1950-х — начале 1960-х:

Следующая вещь, которую я узнал, что я должен стать личностью, индивидуализироваться, чтобы стать собой; это можно сделать только в одиночку; я хорошо и легко с этим справлялся даже в восемнадцать. Затем я пошел в Слейд, где я соединился с миллионами лохов, которых учили, как стать собой; я присоединился к толпе, к толпе, которая училась быть личностями[267].

Парадокс, так четко изложенный здесь, вращается вокруг противоречия между «это можно сделать только в одиночку» и «лохи, которых учили, как стать собой». Отказываясь от крупных движений, таких как поп-арт («кондиционированный кошмар поп-арта с его кондиционированным воздухом»)[268] Дерек упорно придерживался пути индивидуала. В живописи это привело именно к «искусству, часто сделанному собственными руками, создающему впечатление, что оно создано одним человеком, который испытывал в этом сильную личную потребность», начиная с серии «ТТП» и до конца его жизни.