Деревня Левыкино и ее обитатели

В нашем семейном прозвище «Шавыры», возможно, изначально звучала и пренебрежительная, и насмешливая нота, намек на какую-то физическую ущербность, а может быть, на несостоятельность и какую-то черту поведения. А сами же «Шавыры» были уверены в обратном и не уступали своим соседям в критике их врожденных пороков. Я не знаю, когда за нашим родом закрепилась родовая кличка. Видимо, Дед наш Иван Стефанович уже именовался Шавырой. Но, к стыду своему, я должен признаться, что о нем я ничего не знаю. Говорили, что он умер тогда, когда Отца моего Бабушка носила еще на руках и на закорках. Наверное, это произошло в конце 80-х или в самом начале 90-х годов прошлого века. Отец мой родился в 1888 году. Один из моих старших братьев все же сохранил в своей памяти рассказ Бабушки об обстоятельствах смерти Деда. Случилось это якобы так: однажды зимой Дед возвращался домой с мельницы. Переезжая через замерзшую речку (это могла быть или Зуша, или Чернь), он вместе с лошадью и санями провалился под лед. Физически Дед был достаточно силен и смог выбраться из воды сам и спасти лошадь и сани. До дома он бегом бежал за лошадью, чтобы не замерзнуть. Однако от простуды не уберегся. У него началась скоротечная чахотка, и он вскоре умер. И еще брат говорил мне, что, по рассказам Бабушки, Дед был высоким, красивым мужчиной и совсем не «Шавырой». Сиротами после его смерти остались пятеро сыновей и двое дочерей.

Бабушка моя Арина Стефановна Шаламова происходила из деревни Шаламово, что была и сейчас стоит неподалеку от тургеневского села Спасское-Лутовиново. Она прожила почти девяносто лет и умерла летом 1929 года. Точного возраста ее никто не знал. Пенсии тогда крестьянам не назначали, и за возрастом никто не следил.

Бабушку свою я хорошо помню. Мне еще достались и ее любовь, и ласки, и забота. Они сохранились в моей памяти. Я в подробностях помню и день ее смерти, и день похорон. Отец наш к тому времени из деревни уже уехал в Москву, а мы, мои братья и сестры, еще жили в своем доме в деревне. Умерла Бабушка летом. Перед смертью она долго уже не вставала с постели. Мама ухаживала за ней, как за малым ребенкам. Смерть ожидали. Когда она пришла, вся родня и соседи плакали. Они пришли посмотреть на покойную после того, как ее прибрали и уложили на большом столе в нашей просторной кухне. Мне стало страшно смотреть на замолчавшую Бабушку, обставленную у изголовья свечами. Я убежал из дома и спрятался в солому на нашем гумне.

Мама меня долго искала и нашла уже полусонного в наступивших сумерках. С замиранием от страха сердца я прошел мимо покойницы. Перед нею сидела монашка и монотонно читала молитвы.

Утро следующего дня выдалось необычно светлым. Я до сих пор помню чистое голубое небо из окон нашей горницы за кустами сирени. Было уже почти не страшно. Тем не менее я не решился выходить из дома через кухню и полез через окно. И вдруг я увидел на улице подходившую к дому любимою мою Тетку, сестру моей Мамы, Марию Ильиничну Меркулову. Она только что приехала из Синельникова, с Украины, где жила уже давно со своей семьей. Я очень обрадовался ее неожиданному появлению. Страх мой прошел совсем.

Хоронили Бабушку всей деревней. Гроб несли на полотенцах до самого погоста. За гробом шел священник. По пути останавливались. Ставили гроб на скамейки и молились.

Отец наш приехал из Москвы в день похорон. Я ездил его встречать со старшим братом на Станцию. По дороге к церкви пришлось в одном месте съезжать под крутую гору. Мы спешили успеть к погребению. Правил лошадью приятель брата, наш сосед Санька. Он не справился и не удержал лошадь на спуске. Она понесла или, как у нас говорили, растрепала. Телега перевернулась. Помню, как вдребезги разбился ящик с бутылками водки. Помню, как Мама строго отчитывала Отца и за опоздание, и за битые бутылки, и, наверное, за что-то еще обидное для нее. А мне его было жаль. Я не мог тогда понять, почему Мама не обрадовалась его приезду.

На поминках была вся деревня. Длинный стол был накрыт в саду под яблоней. Мне и сейчас кажется, что поминки не были тягостно-печальными. Бабушку в деревне уважали и чтили ее доброту и порядочность. Было много выпито и сказано добрых слов. Я помню, что наш деревенский батюшка не выдержал нагрузки и заснул на кухне среди порожних четвертей из-под водки.

Бабушка прожила долгую жизнь. Рано оставшись без мужа, она воспитала и пустила в люди всех своих детей. А я до сих пор не могу себе представить, как она могла это сделать в очень непростое время, одна, без помощи родни. Ее у ней, кажется, поблизости не было.

Родилась Арина Стефановна Шаламова еще при крепостном праве. Отец говорил, что в год освобождения крестьян ей исполнилось 16 лет. Если это так, то, следовательно, она родилась в 1845 году.