Державю. Россия в очерках и кинорецензиях

Вакханалия человекоубийства ХХ века успешно затмила подвиги Наполеона. Против воли Толстого и Тарле он через сто лет после смерти вернул себе трон кумира амбициозных лейтенантов, вершителя судеб и попрателя монархий. Эра наполеоновских походов облагорожена временем достаточно, чтоб видеть в ней плюмажи и лосины, а не верещагинские горы черепов. Меж тем первую четверть XIX века Европа провела в непролазной мгле. Средняя продолжительность мужской жизни еще не фиксировалась, но сократилась преизрядно от Севильи до Рязани. Лучшие дворянские дома растили сыновей на взаимопотраву. Бессовестный грабеж побежденных вместе с зачистками мятежных территорий вошли в житейский обиход: далекий от морали маленький капрал наследовал стиль чингисханских экспедиций. Желая задушить Британию блокадой, рассекал торговые связи, умертвил отсутствием сбыта целые отрасли и самое рынок. Военная наука была на подъеме, прочие помалкивали в тряпочку.

Долго так продолжаться не могло. Рожденная Великой Революцией французская пассионарность иссякала, сворачивалась, гасла. Великая армия рассыпалась по провинциям империи, неся основные потери в самых полярных точках — Испании и России. Партизанская война, от века объявленная вне закона, а стало быть, с немедленным истреблением пленных, отвечала оккупантам тем же: не по лесам же их с собой таскать (Тарле утверждал, что особо свирепствовал отряд Фигнера). Испанские герильерос по общей темноте и вовсе об этике войны не слыхали. Маршалы-молодцы кто увяз в роскоши, кто замерз в Рославле, кто наместничал в такой глухомани, куда редкая птица долетит. Нельзя исключать и ту простую мысль, что великий император просто надоел Богу. Мерящихся пиписками с Олимпом чаще всего ждет незавидная участь, этот еще легко отделался.

Великих империй против него было целых три — Британская, Российская и Австро-Венгерская, все наличные на тот момент в мире. В ситуации, когда каждая новая победа ничего не прибавляла, а всякое поражение в условиях невозобновляемости ресурсов грозило катастрофой, оставалось только ждать Ватерлоо. Потерпев нещадное число разгромов, растеряв протектораты и уважение подданных, распылив казну, императоры все же собрались с духом и надавали выскочке по треуголке. Это не было великой битвой, самозванца просто задавили ресурсом, как катком. Потом долго распускали перья и отвешивали друг другу лживые комплименты.

Сто славных дней императора не спасли: величием, гордыней, потерями, романтикой, путешествиями, орденами, трауром, народным единством, просто шумом и пылью мир объелся по самое не могу. Язык вероятного противника знала как родной вся Европа; это сближает. Тактику вероятного противника — скоростные марши и стремительную концентрацию сил в нужное время в нужном месте — усвоили тоже, «за учителей своих заздравный кубок подымая». До отмены телесных наказаний в армии по наполеоновскому образцу у нас не дошли: вероятно, собственную революцию увидеть не терпелось. Ничего, сто лет спустя увидели. Царь Николай заявил депутации, что порку отменят только через его труп, за восемь лет до того, как его труп скинули в кювет российской тьмутаракани. Не буди лихо, пока оно тихо.

Те же слова в полной мере касаются и Наполеона. Общемировыми усилиями «анфан террибля» поставили в угол. Любимого сына отнял нелюбимый тесть — тот самый австро-венгерский император («Папа идет бить дедушку!» — говорил мальчик в моменты новых обострений на ТВД). Все исполнители в кино — Стайгер, Стржельчик, Брандо, Буайе, Дьюдонне — играли его с явной печатью психических отклонений. Художники рисовали демоном ночи.

Одни молодые лейтенанты тайно млели и открыто изучали наследие: финансирование войн за счет побежденных, значение форсированных переходов и особую роль осадной артиллерии.

1911. Фантомас

Плохой Фанта

100 лет Фантомасу

За 1911 год пара веселых портняжек Пьер Сувестр и Марсель Аллен выпустила первых 11 книжек о похождениях Фантомаса. Романы выходили 15 числа каждого месяца объемом в 300 страниц и расходились почти двухсоттысячным тиражом. Лучшие назывались «Отрубленная рука», «Галстук висельника» и «Фантомас против карликов».