Desiderata. Кто, если не ты (СИ)

-Вы принц, и когда-нибудь станете полновластным владыкой. Вам придется научиться этому, иначе никак не получится. Если вам интересно, я так скажу: система воспитания наследника это дело тонкое и сложное. Прежде их растили с мыслью, что они-де центр мира, а все прочие существуют ради утоления их прихотей. Этот подход с малолетства приучал их относиться к окружающим людям, как к игровым фигуркам, навроде оловянных солдатиков – и он же давал им возможность принимать верные стратегические решения, в политике ли или на поле брани. Но как персоны они, очевидно, были крайне неприятны, и очень страдали от того, что не имели по-настоящему близких людей вокруг.

-Ты, я вижу, много об этом думал.

-Мой принц, это естественная тема для раздумий человека, кто живет лишь милостью коронованных особ. Вы от природы добры и отважны, я знаю, однако часто эти особенности характера служат вам и дурную службу. Если я смогу отговорить вас от опрометчивого шага, то буду считать, что миссию свою подле вас выполнил хотя бы на треть.

-Треть? А что же иные две трети?

-Еще треть – это отвечать на ваши вопросы, когда вам нужно знать то, что сами вы не помните.

-А последняя - это ублажать меня в постели?

-Нет. Это не является обязанностью Советника, а только моим личным предпочтением. Третья - это давать вам советы, тогда, когда вы можете пребывать в замешательстве, или – что куда чаще – излишне захвачены эмоциями.

Наполеон задумчиво обнял собеседника, притягивая к себе ближе. Они редко теперь разговаривали наедине – чего уж там, трепать языком можно и в присутствии набивших оскомину соглядатаев, пусть бы и не так откровенно. Свое редкое уединение они старались использовать, чтобы торопливо насытиться взаимными ласками, потому как знали – иного шанса может потом и не быть.

С течением времени они уже как-то привыкли к тому, как обстоят их дела. В некой степени Бальзак был даже благодарен этим чужим людям с ними рядом: благодаря их обществу принц хоть немного научился себя сдерживать, и все не прекращал оттачивать на них свое обаяние, стараясь сделать противника - союзником. И сложно здесь было сказать, какое из умений впоследствии пригодилось ему больше.

****************

Стук в дверь, прозвучавший около полуночи, заставил Наполеона поднять голову от бумаг и поинтересоваться недовольно:

-Кого там черти принесли?..

-Меня, - отозвался с той стороны голос Бальзака. - Могу я войти?

-Конечно!.. - Его Высочество рывком вскочил на ноги и ринулся к двери сам, торопясь ее распахнуть. - Что за вопросы?..

Бальзак проскользнул внутрь комнаты и притворил дверь, навалившись на нее всем весом. Да так и остался стоять, прижимаясь к ней спиной, опустив голову и глядя в пол. Чуя неладное, принц положил ему руки на плечи.

-Что случилось? - как можно мягче спросил он. И тут же добавил с обычной своей горячностью:

- Тебя кто-то обидел?! Только скажи, и я…

-Нет, никто, - покачал головой его компаньон. - Не произошло ничего такого, о чем вы подумали.

-Тогда… В чем дело?

Бальзак поднял голову и Его Высочество ощутил, как в груди у него на миг сделалось пусто и обжигающе-горячо. Он никогда в жизни не видел, чтобы его холодный, саркастичный компаньон плакал. Даже просто расстраивался. Досаду свою он выражал точно так же, как и радость - сдержанно, почти равнодушно, скупо роняя слова. Но сейчас…

Как мог осторожно, Наполеон вытер влажные следы с его щек тыльной стороной ладони. Кажется, его компаньон и сам не замечал их.

-Что произошло?.. - настойчиво повторил он.

Бальзак глядел не на него, а куда-то в сторону, и даже губы не кусал. Если бы делал так - то был бы верный признак внутренней борьбы, и только и нужно было бы что уговорить его поделиться. Но Бальзак не желал или не мог говорить. Что-то душило его, что-то выдавило из светло-серых глаз соленую воду… Внезапно компаньон Его Высочества вскинул голову, поймав чужой взгляд - резко, как будто решаясь.

-Поцелуйте меня, - едва слышно прошептал он. -Пожалуйста.

Наполеон не заставил себя просить дважды - прижал к двери, стиснул в объятиях, завладел чужим ртом, и на какое-то время в кабинете воцарилась полнейшая тишина.

Впрочем, спустя минуту, или около того, Бальзак уперся в его плечи ладонями, не отталкивая, но принц ощутил то, что ему хотели сказать при помощи этого жеста и отстранился.

Немедленно компаньон его уткнулся лбом в плечо Наполеону, и произнес, обращаясь будто бы совсем не к нему:

-Спасибо. Мне это было очень нужно сейчас.

-Я никогда прежде не видел тебя таким!.. - Его Высочество погладил собеседника по предплечью. - Если можешь, расскажи мне все: у меня сердце не на месте.

-Мне бы очень не хотелось, чтобы вы приняли мои слова за жалобу, - покорно начал излагать Бальзак. - Но видит небо, я не знаю, в какую форму это облечь, чтобы оно перестало походить на плач в чужую жилетку. Ваш отец говорил со мной, мой принц.

-Вот как, - если бы Бальзак сейчас смотрел в лицо Наполеону, то заметил бы, как оно окаменело. - И… что была за причина?

-Наша с вами связь.