Детектив и политика 1991 №5

На снимке была какая-то пара, пьющая шампанское в заведении, похожем на ночной клуб. Женщина с копной ярко-рыжих волос была красива, но вульгарна. Мужчина походил на провинциального альфонса. Над его толстой верхней губой топорщились усики, на мизинце правой руки поблескивал огромный перстень. В складках рта чувствовалась жестокость.

— Чезаре Кастелла, — сказал Рекс Стоун. — Лучшая ищейка СИМа — тайной полиции покойного Трухильо из Санто-Доминго. Однажды приказал расстрелять из крупнокалиберного пулемета группу доминиканских крестьян, которые не хотели платить налоги. В настоящее время безработный. После убийства Трухильо мы дали ему убежище в нашем посольстве в Санто-Доминго и тем самым избавили от серьезных неприятностей. Я лично знаю нескольких человек, которые мечтают заживо сварить его в кипящем масле… Да, так вот потом он перебрался на Гаити, где оплатил вид на жительство, выдав тонтон-макутам всех доминиканских агентов в Порт-о-Пренсе. По справедливости весь южный участок кладбища в Порт-о-Пренсе надо бы назвать в его честь. В настоящее время по-прежнему живет в Порт-о-Пренсе. Дювальеристы его пока терпят. Мы иногда подбрасываем ему деньжат.

— Зачем помогать такому подонку? — с искренним возмущением спросил Малько.

Рекс Стоун пожал плечами:

— Хорошие профессионалы нужны всегда…

Малько с трудом удержался, чтобы не спросить, не собирается ли Конгресс Соединенных Штатов наградить Чезаре Кастелла за его подвиги…

— Ну а женщина?

— Его жена. Бывшая содержанка Трухильо. Спит с одним высокопоставленным тонтон-макутом — опять-таки ради продления вида на жительство.

Малько вздохнул и вернул фотографию. Вряд ли была нужда в дополнительных сведениях о Чезаре Кастелла, еще одном славном представителе злосчастной человеческой породы. Почувствовав, какое он испытывает отвращение, Дэвид Уайз поторопился его успокоить:

— Эти люди всего лишь Статисты. Нас интересует вот кто…

Он протянул Малько снимок, сделанный в кабинете президента Франсуа Дювалье: «папа Док», положивший руку на плечо гигацта ярко выраженного негроидного типа, который торжественно прижимал к сердцу автомат «томпсон» с вставленным магазином.

— Габриэль Жакмель в эпоху «медового месяца» с «папой Доком», — проинформировал Рекс Стоун. — Был в числе первых его сторонников. Немало способствовал избранию Дювалье с помощью динамитных шашек, очень разумно распределенных между его политическими противниками. Умен и необуздан. Поссорился с «папой Доком» по идеологическим причинам. До своей внезапной опалы занимал высокие посты.

Всматриваясь в крупные черты лица Габриэля Жакмеля и в его лишенные всякого выражения глаза, Малько спросил:

— Какие именно посты?

— Был шефом тонтон-макутов.

Казалось, в кондиционированном воздухе кабинета запахло кровью… Увидев гримасу Малько, Дэвид Уайз счел нужным снова вмешаться в разговор:

— Он поссорился с Дювалье два года назад. С тех пор за его голову обещано вознаграждение. В Порт-о-Пренсе говорят, что через несколько дней после смерти Дювалье Жакмель проник в его усыпальницу, отрезал голову трупа и вырвал у него сердце.

Все лучше и лучше…

— И съел их? — с омерзением спросил Малько.

Дэвид Уайз принужденно улыбнулся:

— Нет, просто это связано с религией вуду. Многие на Гаити считают, что «папа Док» обладал «лоа» — магической силой. Жакмель решил завладеть ею…

— Так вы теперь интересуетесь магией? — изумленно спросил Малько.

Телеграмма Дэвида Уайза с просьбой прибыть в Вашингтон заставила его спешно покинуть свой замок в Австрии. Правда, он все равно собирался лететь в Америку, чтобы продать свой дом в Поукипси, в штате Нью-Йорк, поскольку реконструкция замка поглотила десятки миллионов долларов. Одно его крыло было уже вполне пригодно для обитания, и Малько хотелось успеть этим воспользоваться, прежде чем какой-нибудь агент из противоборствующего лагеря не отправит его на тот свет: работы по реконструкции замка и благоустройству окружающего парка были — увы! — далеки от завершения, и Малько ни сейчас, ни в обозримом будущем не мог послать Центральное разведывательное управление ко всем чертям и начать спокойно жить на своих землях. Да вдобавок ко всему Александра предпочитала платья от Диора тракторам строителей. Словом, имея на руках полуразвалившийся замок и дорогостоящую невесту, он должен был продолжать свою карьеру внештатного агента.

Пока же ему было ясно только одно: ЦРУ планирует какую-то операцию на Гаити, где только что умер президент Франсуа Дювалье и откуда всего пятьдесят километров до Кубы — рукой подать…

Но какую именно операцию?

На столе зазвонил один из телефонов. Дэвид Уайз снял трубку, и, благодаря встроенному динамику, Малько услышал голос президента Соединенных Штатов:

— Дэвид, жду вас в моем кабинете!

В динамике зазвучали короткие гудки. Начальник Управления оперативного планирования невозмутимо положил трубку на рычаг. Вертолет, площадка для которого была оборудована на крыше здания № 2, позволял добраться до Белого дома за десять минут.

— Продолжайте без меня, — сказал Дэвид Уайз. — Я — к президенту.