Читаем Детектив и политика 1992 №1(17) полностью

…А ведь был очень страшный день — 21 августа 1968 года. Моя страна — СССР — напала тогда на Чехословакию. Я работала в то время в молодежной газете, чехословацкая "Млада фронта" была нашим другом, коллеги из "Млады фронты" — частыми нашими гостями, именно "Млада фронта" опубликовала (это незабываемо) статью "Две тысячи слов", которая послужила поводом для ввода советских танков. Горький анекдот тех дней: "Две тысячи танков против "Двух тысяч слов"…

О тех черных днях написано много, и я убедилась по этим писаниям, как люди легко забывают, как путают свои нынешние мысли с тогдашними, себя теперешних с прежними. Впечатление от 21 августа для меня было ошеломительным и настолько сильным, что можно уверенно сказать: подобных дней за всю жизнь наберется немного, этот день из тех, которые запоминаются на всю жизнь, как бы она ни была долга.

Так вот. В нашей редакции людей, не пришедших в ужас от вторжения СССР в Чехословакию не было. Ни единого. Это потом, позже, многие дали себя уговорить, многие утешили себя лживыми словами, потому что им было проще жить, выживать, работать утешенными, а не безутешными. Но в то утро, в несколько ближайших дней… "Ну, как в дерьме?" — вместо приветствия спросил траурно мрачных коллег чуть припоздавший на службу Анатолий Афанасьев, остроумнейший репортер, мой соавтор (ныне — член редколлегии прохановской газеты "День"). "Граждане, отечество в опасности: наши танки на чужой земле" — принес кто-то свежую строчку Галича, с тех пор без конца нами повторявшуюся. "Владлен Кривошеев" — принес кто-то другой пресветлое имя коллеги-известинца, вслух осудившего вторжение, мгновенно изгнанного из своей редакции, вообще из журналистики — и это имя повторялось тоже изо дня в день, переходило из уст в уста, с благоговением, с нежностью, с завистью…

С завистью — потому что он был страдальцем за правду. А среди нас не было страдальцев. Хотя — я прошу быть читателя внимательным — мы все говорили тогда свою правду вслух, не таясь. Порядочно событий произошло с тех пор в жизни людей, бывших тогда молодыми, работавших в "Московском комсомольце". Судьбы сложились по-разному. И немало всякого сказано, написано, передумано, например, об Аркадии Удальцове — тогдашнем главном редакторе "Московского комсомольца", нынешнем главном редакторе "Литературной газеты". В течение перестроечных лет и мы с ним, например, так часто друг друга плохо понимали, что наконец вообще понимать перестали.

Но что бы он ни делал в своей жизни, как бы себя ни вел, что бы ни писал и ни говорил, 21 августа 1968 года ему зачтется на небесах. В тот день и еще целую неделю он вел себя так, что место в раю ему обеспечено. Его редакция орала, митинговала, протестовали с утра до позднего вечера. Он ходил из кабинета в кабинет, и везде ему, видимо, как представителю власти кричали в лицо: "Сволочи! Предатели! Негодяи! На танках демократию давить!.. Стыд! Позор! Ужасная страна! Стыдно жить!" А он только уговаривал: "Тише, тише, я прошу вас… Тише, ведь стукачи кругом, неужели вы не понимаете?.. Ну мы же с вами ничего не сделаем… Пожалуйста, я прошу вас, не кричите… Мы же не одни… Услышит кто-нибудь из "Вечерки"… Не дай бог, из "Мосправды"… Ребята, можете вы не орать, говорите нормальными голосами…"

"Звони! — приступали мы к своему главному. — Звони в "Младу фронту"! Их, наверное, посадили! Узнавай!" Он звонил. Узнавал. Умолял нас: "Потише". И никого из нас не отдал, не выдал, не выгнал. Всех — сберег.

Жгучий стыд за свою страну, боль за Чехословакию, за поруганную свободу, страх за коллег — все пережито тогда, в августе 1968 года.

Но, как я вспоминаю, мысли об эмиграции в Россию не было. То ли не было такой страны — России, то ли СССР это и была Россия. Не могу сказать…

Был кромешный стыд за свою родину, когда, спасая от советского нашествия Польшу, Ярузельский вводил там военное положение… Был жгучий стыд за кровавую ночь в Баку, за побоище в Тбилиси. Аплодисменты в связи с провозглашением суверенитета России были сердечны, но чуть опережали состояние души. А вот Вильнюс… Вильнюс был последней каплей.

И когда в Прибалтику поехал Ельцин, когда он сказал там, что это не Россия напала на Литву, когда призвал русских солдат не стрелять, моя эмиграция состоялась окончательно. С тех пор я живу в России.

Помню 14 января, грязный и полутемный, дымный переход под землей Пушкинской площади и очередь к жаркому лотку. Очередь за корочками к паспорту, самодельными и довольно аляповатыми. На корочках вытеснен двуглавый орел и написано: "Паспорт гражданина России". Я стояла в этой очереди. Я купила себе такие корочки. Зачем? Я никогда не ношу с собой паспорт и равнодушна к символам. И кому это можно было вообще предъявить?.. Не знаю зачем. Для собственной души. Душа требовала хоть так заявить о своей принадлежности к России, о своей непричастности к черному делу СССР, к кровопролитию, к очередной агрессии, к очередному навязыванию слабому воли сильного, к праву оружия.

Перейти на страницу:

Все книги серии Детектив и политика

Ступени
Ступени

Следственная бригада Прокуратуры СССР вот уже несколько лет занимается разоблачением взяточничества. Дело, окрещенное «узбекским», своими рамками совпадает с государственными границами державы. При Сталине и Брежневе подобное расследование было бы невозможным.Сегодня почки коррупции обнаружены практически повсюду. Но все равно, многим хочется локализовать вскрытое, обозвав дело «узбекским». Кое-кому хотелось бы переодеть только-только обнаружившуюся систему тотального взяточничества в стеганый халат и цветастую тюбетейку — местные, мол, реалии.Это расследование многим кажется неудобным. Поэтому-то, быть может, и прикрепили к нему, повторим, ярлык «узбекского». Как когда-то стало «узбекским» из «бухарского». А «бухарским» из «музаффаровского». Ведь титулованным мздоимцам нежелательно, чтобы оно превратилось в «московское».

Евгений Юрьевич Додолев , Тельман Хоренович Гдлян

Детективы / Публицистика / Прочие Детективы / Документальное

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
10 заповедей спасения России
10 заповедей спасения России

Как пишет популярный писатель и публицист Сергей Кремлев, «футурологи пытаются предвидеть будущее… Но можно ли предвидеть будущее России? То общество, в котором мы живем сегодня, не устраивает никого, кроме чиновников и кучки нуворишей. Такая Россия народу не нужна. А какая нужна?..»Ответ на этот вопрос содержится в его книге. Прежде всего, он пишет о том, какой вождь нам нужен и какую политику ему следует проводить; затем – по каким законам должна строиться наша жизнь во всех ее проявлениях: в хозяйственной, социальной, культурной сферах. Для того чтобы эти рассуждения не были голословными, автор подкрепляет их примерами из нашего прошлого, из истории России, рассказывает о базисных принципах, на которых «всегда стояла и будет стоять русская земля».Некоторые выводы С. Кремлева, возможно, покажутся читателю спорными, но они открывают широкое поле для дискуссии о будущем нашего государства.

Сергей Кремлёв , Сергей Тарасович Кремлев

Публицистика / Документальное
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Сталин против «выродков Арбата»
Сталин против «выродков Арбата»

«10 сталинских ударов» – так величали крупнейшие наступательные операции 1944 года, в которых Красная Армия окончательно сломала хребет Вермахту. Но эта сенсационная книга – о других сталинских ударах, проведенных на внутреннем фронте накануне войны: по троцкистской оппозиции и кулачеству, украинским нацистам, прибалтийским «лесным братьям» и среднеазиатским басмачам, по заговорщикам в Красной Армии и органах госбезопасности, по коррупционерам и взяточникам, вредителям и «пацифистам» на содержании у западных спецслужб. Не очисти Вождь страну перед войной от иуд и врагов народа – СССР вряд ли устоял бы в 1941 году. Не будь этих 10 сталинских ударов – не было бы и Великой Победы. Но самый главный, жизненно необходимый удар был нанесен по «детям Арбата» – а вернее сказать, выродкам партноменклатуры, зажравшимся и развращенным отпрыскам «ленинской гвардии», готовым продать Родину за жвачку, джинсы и кока-колу, как это случилось в проклятую «Перестройку». Не обезвредь их Сталин в 1937-м, не выбей он зубы этим щенкам-шакалам, ненавидящим Советскую власть, – «выродки Арбата» угробили бы СССР на полвека раньше!Новая книга ведущего историка спецслужб восстанавливает подлинную историю Большого Террора, раскрывая тайный смысл сталинских репрессий, воздавая должное очистительному 1937 году, ставшему спасением для России.

Александр Север

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное