Дети взрослым не игрушки

– Помогло, в том-то и дело. Мы с мужем тогда все обсудили, решили, что дело действительно серьезное и надо пытаться. А потом полностью прекратили его развлекать. И на выходные ездили только с мужем или с его сестренкой. А Вовочку оставляли с няней или с бабушкой, а им сказали, чтобы только книжки читали, и то если он попросит. В школу искусств водить перестали. В садике сослались на рекомендации психолога и попросили его к занятиям не привлекать, только если сам подойдет и попросит.

Некоторое время он был совсем тихий: понял, что что-то произошло, и испугался. Сидел, играл с сестрой или в лего, мультики смотрел, рисовать начал (до этого сам почти не рисовал). Потом начал ко всем приставать: «Что мне поделать?» Я отвечала честно: «Что сам захочешь. Я тебя везде таскала, все время предлагала разное, и в результате получилось, что тебе ничего не интересно. Теперь я хочу, чтобы ты сам нашел, что интересно, и мне сказал». Он некоторое время капризничал, стал несносный совсем, бабушка ему даже валерьянку потихоньку давала и на меня ругалась, что я из каких-то своих дурацких идей ребенка мучаю. Но муж был на моей стороне, и мы выдержали.

Потом мне в садике сказали: он почти во всех занятиях участвует. Они ему, как я просила, каждый раз говорят: тебе действительно это нужно и интересно? Если нет, то можешь не делать, не слушать, не смотреть, пойди вон в уголок поиграть или еще куда-нибудь. И он стал четко отвечать: нет, я хочу, мне интересно. И участвует.

Но дома все по-прежнему. Потом он один раз спросил:

– А почему мы в школу искусств больше не ходим?

Я ответила: потому что ты говорил, что тебе там неинтересно.

– А, – сказал он, и больше ничего.

Но я, знаете, только когда перестала все это, вдруг поняла, что я же действительно никогда не ждала, чтобы он ко мне с чем-то обратился, а всегда сама предлагала: давай сейчас вот это, вот это, вот это…

Сейчас он сам на разговор часто выходит, и это вдруг тоже интересно оказалось…

И с маленькой я стала себя по-другому вести, отстала от нее немного, и она стала меньше капризничать…

Но с Вовой-то что нам делать?! Он в садике теперь всем вроде как с удовольствием занимается, а дома – как будто сбоку. Может, все-таки спросить его: может, он хочет в школу искусств вернуться? Или съездить с нами куда-нибудь?

– Как хотите, – сказала я. – Можете опять начать внедряться, а можете еще подождать. Ваш выбор.

* * *

Я не знаю, какое решение приняла Вовина семья. Я знаю, что качающийся маятник очень трудно, если не невозможно остановить посередине. И материал этот написала просто для того, чтобы многочисленные современные внимательные и благополучные родители, у которых любимый, умный и получающий много позитивного внимания ребенок вдруг «ничего не хочет, и ничего ему не интересно», имели еще один вариант объяснения, почему это может происходить.

А если его все устраивает

Эта история – продолжение предыдущей, «про Вовочку, который ничего не хочет». Тема, видимо, для родителей актуальная. Мне на почту приходят письма читателей. Одно из них показалось мне весьма интересным и важным для расширения темы и уточнения описания явления.

Вот это письмо.

Добрый день, Екатерина Владимировна (я вообще-то Вадимовна, но решила не исправлять. – К. М.)!

Ваша последняя статья на «Снобе» не оставила равнодушной. Весь вечер в голове кружилась вопросы; выбрала главный и хочу задать.

Допустим, что родители некого «Вовочки» к его пяти годам увидели, что, сами того не замечая, круглосуточно развлекают сына (ребенка это устраивает). А к девяти годам, несмотря на все их старания изменить ситуацию, это не решено. Что делать?

Немного подробнее.