Девятая Парковая Авеню (СИ)

— Шеп говорил, что ты неописуемый в общении, но это… — Кареллен вздохнул и потёрся щекой об мою. — Я жаждал тебя увидеть каждый день и стыжусь, что за пять лет так и не нашёл времени. Как все-таки чудесно, что ты бесцеремонно ворвался ко мне сегодня сам…

— Послушай, свои дипломатические способности будешь оттачивать на коллегах по сенату и иностранных делегатах, а я хочу услышать что-нибудь другое. Температура тела у меня нормальная, а остальные чувства, Карел, тебя не касаются. Давай, выкладывай свой бред.

— Хорошо. Придвинься поближе, — он залез мне под рубашку, обвил одной рукой талию и набрал в грудь побольше воздуха. — Мы следили за тобой. Мы — это я и Аллан, мой лучший друг и ставленник в Белом доме, — Кареллен взял со столика поздравительную открытку «С днём независимости», где красовалась фотография Джорджа Буша в обнимку с каким-то дряхлым лысеющим республиканцем (если бы я следил за политикой, то точно бы узнал его). — Идея принадлежала мне, но реализовывал её именно Аллан. Просто у меня на подобные забавы не так много времени: я слишком отдаюсь работе, а мой друг давно всё переложил на плечи заместителей и по большей части развлекается. Аллан руководил и руководит всеми действиями Шеппарда и получает от него подробные отчёты твоих дел. Они все здесь, — президент указал мне на стеклянные шкафы. — Изучать их мне в редкие минуты досуга было чрезвычайно интересно, не помню ни единой ситуации, где твоё поведение совпадало с планом действий или хотя бы вписывалось в установленные нами рамки. Каждый раз, натыкаясь на твои очередные фотографии, я вздрагивал. Моё сердце млело и сжималось, сожалея о том, что я не смог сразу выкупить тебя у Бэзила… и что тянул с похищением так долго. План твоего изъятия из правительственного проекта “Spy XXL” целиком и полностью принадлежит мне. Если он показался тебе слишком жестоким, прости — Варман считал тебя бесценным и отказывался продавать нам, в “Compare2state”, за самые астрономические суммы. А наблюдать дольше за твоими мучениями на презренной службе никаких сил не было. Скажи, у меня на работе тебе стало лучше?

— Конечно… Карел? — я мучительно вздрогнул, осознав, что Шеп — всего лишь марионетка, подосланная пять лет назад в отель «Шато Мармон» старым опытным кукловодом. — Значит, это ты на самом деле мой спаситель… я благодарен тебе по гроб жизни, — преодолев сопротивление бурчащего миокарда, я пододвинулся к Карелу и поцеловал его самостоятельно. Губы втолкнулись в губы, мягко, без особого сопротивления… его узкий язык, форма зубов и само дыхание страшно напоминают мне о Кси. С большим трудом я отделил ощущения от имени своего возлюбленного, боясь, что произнесу его вслух. Всё равно… на вкус тонкие губы президента были такими, что я невольно сжал бёдра, борясь с пробуждающимся желанием. Карел мягко положил руку на мой затылок, отпустил дрожащий рот и закончил поцелуй на моей запылавшей щеке.

— Тише, тише… — его шёпот, ненавязчиво черкнувший по влажной коже, заставил меня и вовсе скрипнуть зубами и застонать. И испугаться. Я отстранился, откинувшись на спинку дивана, и только пожирал его изумленными глазами. Мне удивительно жарко… и голодно. И немножко тошно от собственного шлюшного поведения. В голову влезли сумасбродные мысли о том, что таким соблазнительным, строгим, собранным и опасным станет малыш Кси, когда вырастет… и окончательно приберёт меня к своим лапам. Потому что от обаяния Карела у меня кое-что важное из околосердечной сумки выпрыгнуло. Не так ли, миокард?

«Заткнись, мозг. Вернитесь к делу. Не целуйся с ним больше. Потому что я… и правда… совсем ненормально себя чувствую. И моё скромное жилище начинает ходить ходуном…»

Я скосил глаза в сторону, оставив президенту свои крепко сжатые бедра. Он поглаживал их ласково и неторопливо, тыльной стороной узкой ладони. Через пять минут, не выдержав, я снова взглянул на него. Встретился со странно блестящими глазами с поволокой. Кареллен кивнул, будто соглашаясь с моим немым пленением, и продолжил:

— Ты стал свободным человеком самой свободной из всех профессий, и следить за тобой дальше было крайне трудно. Однако, с целью продолжить наблюдения за столь интересным и дорого доставшимся работником, в придачу ещё и объектом моего с Джорджем спора, мы с Алланом, посоветовавшись, передали через Шеппарда агента. Себастьяна Молле, представленного тебе для перестраховки под своей фамилией, но под другими именем — как Франциск.

— Что?! Вы издеваетесь… Мой повар — тоже шпион?!