Девочка и призрак

– Дай я попробую, – предложила Цзин, возникнув у правого локтя Сурайи.

– Сомневаюсь… – начал Розик, но было уже слишком поздно. Последовал сильный рывок и оглушительный треск: ящик освободился от того, что его сдерживало, а Цзин шлёпнулась на пол.

– Ты в порядке? – спросила Сурайя, бросаясь к ней. Подруга села и поморщилась, потирая гипс.

– Я в норме, – ответила она. – Так что там внутри?

Беспорядок, царивший во всех остальных частях маминой комнаты, очень контрастировал с тем, что обнаружилось в ящике, который выглядел на удивление пустым. На дне лежал простой бледно-голубой конверт, не сулящие ничего хорошего щепки и куски дерева, отколовшиеся от замка, который они, судя по всему, сломали, и большой стеклянный шарик, переливающийся сине-зелёными завихрениями с золотистыми вкраплениями.

Сурайя взяла шарик. Он был странно тёплым на ощупь, словно его только что держал на ладони кто-то другой и он нагрелся от соприкосновения с кожей.

– Ай-ай, я его сломала?! – Голос Цзин, высокий от ужаса, разрушил чары. – Думаешь, твоя мама заметит? Чёр…

– Не ругайся, – машинально оборвала её Сурайя, продолжая разглядывать шарик. Было в нём что-то почти знакомое.

– Что в этом конверте? – спросил Розик. Он тоже не сводил глаз с маленькой сферы у неё в руках. Однако даже если пелесит знал, что это, то не произнёс ни слова.

– Что в конверте, Цзин? – спросила Сурайя, и Цзин потянулась к находке.

– Просто куча разных бумаг… свидетельства о твоём рождении и о рождении твоей мамы, Су, и… какого-то парня. Твой папа? – Она улыбнулась извиняющейся улыбкой и продолжила: – Тут что-то ещё. Его… свидетельство о смерти.

– О, – Сурайя снова и снова вертела шарик в руках. Она изо всех сил сосредоточилась на ощущении гладкости и старалась не думать о клочке бумаги, который официально признавал смерть её отца.

– Су, – тихо произнесла Цзин.

– Что?

– Здесь целая стопка писем.

Сурайя внезапно оживилась:

– От моей бабушки?

Цзин нахмурилась и просмотрела часть писем: всюду был одинаковый наклонный почерк, писали синими чернилами.

– Не от неё, – сказал вдруг Розик. – А к ней. Их отправила твоя мать. Помню, видел их в ведьмином доме… в нашем доме… они были убраны в ящик.

Цзин заговорила одновременно с ним:

– Кажется, они от твоей мамы.

– Наверное, их вернули обратно, когда… когда бабушка умерла.

Цзин кивнула:

– Здесь есть адрес, и мы можем…

И тут все трое услышали щелчок ручки входной двери, который невозможно перепутать ни с чем.

Мама вернулась домой.

– Живо! – прошипел Розик, прыгая с плеча Сурайи к двери, чтобы постоять на страже. – Пошевеливайтесь. Нельзя, чтобы нас здесь увидели.

Сердце Сурайи колотилось так сильно, что ей в прямом смысле было больно. И в каждом ударе слышалось всё то же: «ТЕБЕ. ЗДЕСЬ. НЕЧЕГО. ДЕЛАТЬ».

Цзин выудила из кармана телефон и быстро сделала фотографию листочка в руках (Сурайе показалось, что камера ещё никогда не щёлкала так громко и мама их наверняка услышит), после чего затолкала всю стопку обратно в конверт.

– Идём, Су, пока она нас не застукала, – шёпотом позвала Цзин.

– Да, иду, – кивнула Сурайя. Однако когда они тихо крались к выходу, она вдруг повернула назад и, выдвинув ящик, одним ловким движением схватила шарик и быстро сунула его в глубокий карман кофты. Затем как можно тише задвинула ящик и вышла в коридор, закрыв за собой дверь.

Она не знала, почему не могла оставить его там. Просто не могла.

– Сурайя. – Резко повернувшись, она увидела, что мама пристально смотрит на неё, раздражённо нахмурив брови. – Чем это ты тут занимаешься?

Как долго мама здесь простоит? Как много она видела? Это вопрос с подвохом? Ладони Сурайи стали влажными от пота, сердце бешено колотилось.

– КТО НЕ СПРЯТАЛСЯ, Я НЕ ВИНОВАТ! – Голос Цзин сотряс стены, она пронеслась по коридору и резко затормозила перед Сурайей и мамой. – Эй, ты не прячешься! – После чего протянула здоровую руку и улыбнулась своей самой подкупающей щербатой улыбкой. – Здравствуйте, я Цзин Вэй, подруга Сурайи из школы, пришла её навестить, слышала, она заболела, не волнуйтесь, мама меня отпустила, как у вас дела? Мы просто играли в прятки, не хотите присоединиться? Сурайе нездоровится, она всё время проигрывает, а я говорю, что ей просто нужно чуть больше стараться, она слабо использует воображение, когда доходит до пряток, понимаете?

Мама уже не выглядела раздражённой – лишь слегка ошеломлённой столь бурным потоком слов.

– У меня… всё хорошо, – произнесла она наконец. – И мне, конечно, приятно с тобой познакомиться – но разве тебе не пора домой? Скоро стемнеет, и твоя мама наверняка начнёт волноваться. Через пятнадцать минут придёт автобус до города. Ты на него успеешь, если поторопишься.

– Да-да, – сказала Цзин. – Только заберу вещи.

Мама сдержанно кивнула:

– Хорошо. А я пока начну готовить ужин. – И она пошагала вниз по коридору к кухне.