Девочка на войне

– Разумеется, – сказал Петар, но я уже видела, как он потянулся рукой в узкий промежуток между сиденьями, за водительским ремнем безопасности, где я заметила металлический проблеск.

– Вылазь давай! Быстро!

– Ана, считай до трех и беги к центральному почтовому отделению, – шепнул Петар.

– Чего? – переспросил солдат.

– Извините, – отозвался Петар, и я услышала, как он открыл дверь. – Я просто…

Я услышала хлопок выстрела и, не спуская одеяла с плеч, выскочила из машины. Четник валялся на земле, сжав руками лицо, а Петар бежал в придорожный кустарник, отвлекая на себя других солдат, пока я неслась по полям к городу.

– Прощай! – крикнула я Петару, хотя и понимала, что он не услышит.

Удастся ли ему с больной рукой отбиться или сбежать? Может, если я ускорюсь и найду Стэнфелд, ООН пошлет ему на помощь голубые каски. От минометного огня улицы были в рытвинах и щебенке, и я шла осторожно, чтобы не споткнуться.

По сравнению с Загребом Оточац был городком приземистым. Дома все выглядели одинаково – знакомые песочно-белые фасады и черепичные крыши, – но высоких зданий тут не было, только в пару этажей, не больше, так что центр отыскать оказалось непросто. Люди на улицах встречались редко, и на меня никто не обращал внимания.

– А где почта? – спросила я мужчину, скорчившегося в углу и попивавшего из бутылки ракию.

– Там закрыто, – ответил он.

– Я знаю, но где она?

– Какой с нее толк, если там все закрыто?

– Ладно, не важно.

– Отсюда в двух улицах. Рядом с закрытой булочной, закрытым банком и закрытой…

– Спасибо.

Я пробежала два квартала, но у отделения почты никого не увидела, а свет внутри вроде как не горел. Завыла сирена воздушной тревоги.

Обойдя здание почты по боковому проулку, я обнаружила женщину в миротворческой форме. Она поправила под каской хвостик и глянула на часы. Я тронула ее за руку.

– Ого, а кто это тут у нас? – сказала она по-английски. И кивнула на мое одеяло. – Супервумен?

Меня страшил ее язык и ее униформа, но надо было попросить ее помочь Петару, так что я сосредоточилась на словах, которые учила в школе и с мамой.

– Стэнфелд, – заговорила я.

– Да, но как ты… Ана?

– Петар в опасность.

– Где он?

– Четники, – ответила я. – Большая дорога.

– Он ранен?

– Не знаю.

– Черт. – Она что-то передала по закрепленной у плеча рации, набор чисел и что-то еще, чего я не разобрала. Потом обратилась ко мне: – Не беспокойся, я о нем позабочусь. А теперь пойдем тебя посадим на самолет.

В аэропорту все входы охраняли миротворцы. Я вручила ей конверт, который дал мне Петар.

– Тут деньги, – объяснила я.

– Надеюсь, это нам не пригодится. – Прищурившись, она взглянула на охранника у парадного входа. – Нет, не тот. – Я пошла за ней к следующим воротам. – И тут нет. – Вдруг она остановилась у последних ворот: – Вот тут сработает.

Она распустила свой хвостик, и белокурые волосы волнами заструились по плечам.

– Хэй, привет, – сказала она, и охранник, вздрогнув, оглянулся.

– О, Шэрон, привет.

– Не пропустишь меня? А то мы тут на транспорт опоздаем.

– А что за девчушка с тобой?

– Она мой СФФ… АФ-6. Я о ней рассказывала, помнишь?

– СФФ… – растерянно произнес он. – А пропуск у нее есть?

– Конечно, есть, – ответила Стэнфелд. – Я просто, как последняя блондинка, забыла его в багаже. Если пропустишь нас, могу потом сбегать, принести.

– Ну…

– Ты лучший, – отозвалась она.

Она подошла к нему, чересчур близко. Он поднес свой пропуск к сканеру и пропустил нас.

– Дурачина, – сказала она, когда мы достаточно отошли.

Мы сели на корточки за генератором, и она опять завязала волосы. До войны аэропорт Оточаца использовали для загородных перелетов, и я увидела, что к взлетной полосе добавили целый кусок, чтобы разместить самолет покрупнее. Я рассмотрела самолет, зеленый пузатый грузоперевозчик. На самолетах я еще ни разу не летала, но этот был как будто толстоват для полетов. Какой-то солдат в голубой каске открыл в кабину дверь со встроенной лестницей, а сам отошел покурить. Мисс Стэнфелд сжала мою руку, и мы кинулись бежать по взлетной полосе.

Внутри самолет выглядел совсем не так, как я себе представляла: сидений там не было – только скамьи, зеленая сетка на стенах, чтобы за нее держаться, и стопки коробок.

– Садись сюда.

Мисс Стэнфелд завела меня за груду деревянных контейнеров.

– А с Петаром все будет в порядке?

– Я послала за ним пару людей. А теперь ни звука, пока не приземлимся.

– А потом что?

Но тут у лестницы раздались голоса, и другие голубые каски подошли на посадку, так что мисс Стэнфелд резко встала, чтобы никто не увидел, как она болтает со снаряжением.

На взлете у меня аж подвело живот и заложило уши, но я все равно неподвижно сидела в укрытии, уставившись сквозь щели в ящиках на винтовочные обоймы. В конечном счете турбулентность утихла, и я от скуки, приободрившись от звуков урчания двигателя, просунула руку в отверстие и нащупала один из магазинов. Я перехватывала его пальцами, пока мне не удалось вытащить обойму из отверстия, после чего стала бездумно разряжать и заряжать ее. Однообразные движения успокаивали мой желудок и нервы.