Девушка из Англии

– Тропа приведет в деревню под названием Аль-Фаррах, – продолжил Салим. – Я пошлю туда весточку. Тебя там примут, но нужно поспешить, чтобы добраться до места прежде, чем наступит ночь. Оттуда ты сможешь спуститься вниз, покинуть горы и выйти к Низве. Тебе покажут дорогу. – (Джоан кивнула, но едва ли услышала его. Она думала о солдатах, запертых в вади, как в ловушке, оказавшихся между снайперским огнем противника и поднимающимся паводком. Ее душила нарастающая паника, ведь среди попавших в засаду солдат мог быть Даниэль. Посмотрев сквозь пелену непрекращающегося дождя вниз, в расщелину, она приблизилась к ее краю, немного отойдя от остальных. Джоан надеялась, что Салим последует за ней, и обрадовалась, когда он это сделал.) – Я останусь и буду биться с врагом, – сказал он. – Если солдаты полезут вверх по расщелине, мы должны их остановить. А есть и другие, из отряда специального назначения. Они у подножия этой горы, вне опасности. Им неизвестно, что их товарищи оказались в ловушке. Ведь если они узнают, то, наверное, захотят помочь попавшим в беду.

– Билал считает, что я пойду к ним и все расскажу? – спросила Джоан и еще до того, как Салим кивнул, поняла: он тоже так думает. Джоан и Салим смотрели друг на друга, и долгое время никто из них не решался заговорить первым. Затем рация, стоящая позади них, выдала новую порцию радиопомех, сквозь которые пробивалась быстрая арабская речь. – Значит, он меня не отпустит?

– Тебе не следует медлить. Чем больше ты здесь увидишь, тем больше сможешь сообщить противнику. Я поручился за тебя, но не знаю, поможет ли это. Лучше тебе не задерживаться. Понимаешь?

– Да, – ответила она.

Капля дождя повисла у нее на реснице, она смахнула ее, и та стекла по щеке к подбородку.

– Жаль, что нам приходится расставаться вот так, – проговорил Салим.

– Нет, это моя вина. Я заставила вас привести меня сюда.

Она старалась говорить решительно и спокойно, но мысль об одиноком странствии по горному склону в поисках незнакомой деревни в преддверии ночи наполняла ее страхом.

– Теперь ты должна следовать своей дорогой, Джоан. Не нужно смотреть на меня как на своего учителя. Иди быстро, и все будет хорошо. Не оглядывайся. Бог с тобой.

Чувствуя на себе враждебные взгляды Билала и остальных, оставшихся позади, Джоан двинулась вперед. Ноги у нее подгибались. В глубине души она понимала, что больше не увидит Салима. И знала, что должна помочь солдатам, окруженным в районе вади. Одного того, что среди них мог оказаться Даниэль, было достаточно. Она поскальзывалась и оступалась, спускаясь вниз по крутому склону расщелины, в некоторых местах садясь и скатываясь по нему, помогая себе руками, хотя при мысли о падении у нее холодела кровь и слабели мышцы. Вода свободно текла по камням, заливая сандалии. Их кожа разбухла и натирала ноги. Вскоре она почувствовала резкую боль и поняла, что на пятках надулись и лопнули волдыри мозолей. В одном месте Джоан поскользнулась и приземлилась довольно неудачно, набив несколько синяков. Однако она избежала худшего, головокружительного падения, при мысли о котором ее начало подташнивать.

Промокшая ткань абайи стала тяжелой и облепила тело, делая ее неуклюжей, никаб мешал видеть. Через некоторое время она рискнула обернуться, но Салима и его людей нигде не было видно. Тропа, идущая по расщелине, была извилистой, это затрудняло обзор, да и дождь заливал глаза. Она двинулась дальше, поглядывая вправо, где вскоре заметила тропу, по которой велел идти Салим. Она была хорошо видна и слегка поднималась опять в гору, идя довольно высоко над руслом вади. Оттуда, где она стояла, Джоан могла видеть бурлящий поток мутной воды. Дождевые потоки из расщелины, по которой она шла, и ручьи, стекающие с других окружающих скал, вливались в шумную реку, постоянно подпитывая ее мощь. Солдаты должны были осознавать опасность, в которой очутились. Они, несомненно, понимали, что вскоре им придется либо выйти под пули вражеских снайперов, либо остаться в укрытии и утонуть. Джоан воображала себе их страх, и он отдавался в ней нервной дрожью.

Она повернулась. Прямо напротив тропы, по которой велел идти Салим, была еще одна – или, верней, та, по которой она до того шла, – ведущая в другом направлении, вниз к вади, где, по словам Салима, тоже находились солдаты, не знающие об опасности, угрожавшей их товарищам. Джоан опять посмотрела туда, откуда пришла, – на серовато-коричневые скалы, усеянные множеством трещин, и почти отвесные каменные стены, по которым стекали дождевые ручьи. Могут ли Салим и его люди все еще видеть ее? Кто знает, вдруг Билал смотрит в свой бинокль? Или какой-то снайпер глядит на нее в оптический прицел винтовки? Она стояла, застыв в нерешительности. Она поклялась Салиму, что не предаст его, но разве можно считать предательством попытку помочь окруженным солдатам? Ей не понадобится выдавать позицию Салима в верхней части расщелины, и ей не нужно ничего рассказывать о бойцах имама – ни об их количестве, ни о вооружении, ни о пещере.