Девушка, которая должна умереть

Ребека сама толком не знала, что затевает и чем это обернется для мальчиков. Она просто не видел иного пути. Дальнейшее замалчивание грозило обернуться катастрофой. Поэтому ей не оставалось ничего другого, как, опустившись в кресло с бокалом вина, наблюдать за Юханнесом и Янеком Ковальски. О чем они перешептывались на кухне? Что еще от нее утаивали? В том, что ей открыли не всё, Ребека почти не сомневалась. Да и сказанному верила не вполне.

В этой истории кое-что не стыковывалось, но была в ней своя неумолимая логика. Так или иначе, теперь Ребека имела представление о том, что же все-таки произошло на Эвересте. Остальные знали меньше, то есть почти ничего. Об этом она думала, вспоминая альпинистов в четвертом лагере и многочисленных свидетелей, которые впоследствии пытались связать воедино отдельные эпизоды тех событий.

Они знали, что Нима Рита поднимался два раза, чтобы забрать Мадса Ларсена и Шарлотту Рихтер. Но был ведь и третий раз, о котором материалы расследований и интервью умалчивали. Между тем администратор лагеря Сюзан Ведлок не могла найти Ниму в тот вечер и не могла объяснить почему.

Если Ребека правильно поняла Юханнеса, было больше восьми часов. Темнело. Невыносимый холод грозил перейти в нечто более страшное – то, навстречу чему так упрямо шел Нима. Он должен был спустить Клару Энгельман, любой ценой, хотя уже тогда был не в себе. Нима шел сквозь снежную бурю, пригнувшись. Конечно, без кислородной маски, только налобный фонарик мерцал сквозь белую взвесь. Именно таким и увидел его Юханнес Форселль.

Кожа на щеках была обморожена. Нима долго не видел Юханнеса и Сванте, между тем как они, напротив, смотрели на него, как на посланца неба. Юханнес уже почти не держался на ногах. Еще немного – и он стал бы третьей жертвой этого ужасного дня. Но Ниму Риту, похоже, это не заботило.

– Я пришел за мэмсахиб… – повторял он. – Я должен забрать мэмсахиб…

Сванте закричал, что это безумие, что она мертва. Что Нима спасает труп, обрекая живых на смерть. Но шерпа его не слушал.

Он продолжал идти вперед. Когда пуховая куртка Нимы скрылась в белом тумане, Юханнес не выдержал и рухнул на снег. Теперь уже никакая сила не могла поставить его на ноги. Он не помнил, сколько пролежал так. Вокруг него сгустился мрак.

– К черту все, Юханнес! – кричал откуда-то Сванте. – Я не хочу оставлять тебя, но я вынужден это сделать. Иначе мы погибнем оба.

Сванте положил руку на его голову и встал. Юханнес понял, что остается умирать один. И в этот момент он услышал зов. Нечеловеческий, как он говорил, но Ребека этому не верила. Конечно, кричал человек, но там, в горах, все мерится другой меркой. Это мир за гранью, а значит, Юханнес по-своему был прав.

Он не имел силы понять, что произошло. Именно поэтому, независимо от того, как развивались события дальше, Ребека и хотела привлечь к делу Блумквиста. Только такой опытный репортер и мог дойти до дна этой истории и растолковать все видения и заблуждения участников. Не исключено, что она не знала самого страшного и потому ошибалась.

Похоже, так оно и было, потому что Юханнес на кухне в чем-то отчаянно убеждал Янека, а тот в ужасе махал руками. Боже, какой же идиоткой она была! Пусть бы молчал и дальше, ради мальчиков, ради нее самой…

Он один виноват во всем.

Как ты мог, Юханнес?

* * *

Катрин бормотала во сне. Было поздно, Микаэль смертельно устал, но мысли все так же роились в голове, а кровь стучала в висках. Блумквист не понимал себя. Он волновался, как неопытный практикант; с чего бы?

Это Катрин первой предположила, что Виктор Гранкин – военный.

– С чего ты взяла? – удивился Блумквист.

– Ну… похоже.

Микаэль вгляделся в фотографию. В самом деле, у Гранкина была офицерская выправка. Принимая во внимание намеки таинственного Чарлза, здесь было отчего насторожиться. Одно то, что Гранкин якобы стал причиной высылки Форселля из России…

Микаэль решил заняться им завтра утром, «погуглить» накануне встречи с супругами Форселль. Но лежать в постели без сна все равно не имело смысла. Главное – не разбудить Катрин. Он и без того виноват перед ней.

Микаэль осторожно встал и на цыпочках проскочил в ванную, прихватив с ночного столика мобильник. Виктор Гранкин… Кто ты такой? Казалось странным, что Блумквист не занялся им до сих пор. С другой стороны, откуда ему было знать, что Гранкин не просто инструктор по альпинизму или ни в чем не повинный бедолага, который втрескался в замужнюю женщину и плохо кончил.

Гранкин действительно оказался альпинистом высокого ранга. Он совершил сложнейшие из всех возможных восхождения на К2, Эйгер, Аннапурну, Денали, Серро-Торе и, конечно, Эверест. В общем, конкретики на эту тему в Сети нашлось не так много. Время от времени Гранкин сопровождал любительские экспедиции в горы, работал консультантом в туристических бюро. Что на самом деле за этим стояло?

Микаэлю бросилась в глаза одна фотография, на которой Виктор был с русским бизнесменом Андреем Косковым. Косков, Косков… о чем говорила Блумквисту эта фимилия.