Диана Гэблдон. Дыхание снега и пепла, т.2

- Нужно его унести в дом, тетя? – спросил он, потирая нос.

Она отрицательно покачала головой и наклонилась, нащупывая узел.

- Нет, не хотела бы иметь его в доме. Ни за что.

- Давайте я, - я занялась узлом. Кто бы ни связал его, он был старательным, но не умелым. Я развязала узел через минуту.

Плетеный короб был заполнен картинами. Связки рисунков, сделанных чернилами и углем, аккуратно перевязанные выцветшими шелковыми лентами. Несколько переплетенных альбомов. Картины: несколько больших квадратов без рамок. Две коробки с миниатюрами в рамках, сложенными как карты в колоде.

Я услышала, как Джокаста надо мной вздохнула, и подняла голову. Она стояла неподвижно с закрытыми глазами и глубоко вдыхала запахи рисования: масел, древесного угля, гипса, бумаги, холста, льна и скипидара. Казалось, из плетеной коробки вылетел призрак, ярко выделяющийся на фоне запахов соломы, пыли и дерева.

Большой палец ее руки неосознанно потирал кончики других пальцев, словно перекатывая кисть между ними. Иногда я видела такой жест у Бри, когда она смотрела на что-то, что хотела нарисовать. Джокаста вздохнула и, присев рядом со мной, стала что-то искать, легко проводя пальцами.

- Картины, написанные маслом, - сказала она. – Вытащи их.

Я уже вытащила коробки с миниатюрами. Джейми присел с другой стороны короба и стал вытаскивать рулоны рисунков и альбомы, чтобы я могла достать нужные картины, стоящие вдоль его стенки.

- Портрет, - произнесла она, наклонив голову на бок и прислушиваясь к глухим звукам, когда я прислоняла картины к плетеному боку короба. – Старик.

Понятно, какую картину она имела в виду. Два больших полотна были пейзажами, три – портретами. Я узнала Фаркарда Кэмпбелла, много моложе, чем сейчас, и, видимо, автопортрет самой Джокасты, сделанный где-то лет двадцать назад. Но у меня не было времени рассмотреть их, как бы мне не было интересно.

Третий портрет был самый последний по времени, и в нем угадывались признаки потери зрения у Джокасты. Края картины были размыты, краски грязные, формы несколько искажены, так что изображенный пожилой джентльмен выглядел так, будто не совсем принадлежал к человеческой расе, несмотря на ортодоксальный парик и высокий белый галстук.

На нем были черный камзол и жилет устаревшего стиля, с плеча спадали складки тартана, подколотого золотой брошью, блеск которой перекликался с навершием дирка у него в руках. Пальцы были шишковаты от артрита. Я узнала этот дирк.

- Это Гектор Камерон, - узнал мужчину Джейми, с интересом уставившись на портрет.

Джокаста протянула руку и дотронулась до холста, словно прикосновением могла идентифицировать портрет.

- Да, это он, - сухо сказала она. – Никогда не видел его при жизни, племянник?

Джейми покачал головой.

- Может один раз, но тогда я был ребенком, - он внимательно смотрел на лицо Гектора Камерона, словно пытался определить основную черту его характера. И она была ясно видна; портрет излучал флюиды сильной личности мужчины.

У него были крепкие кости, но одряхлевшая с возрастом плоть свисала с них. Взгляд был острым, однако один глаз был полуприкрыт. Возможно, веко опустилось из-за небольшого ранения, но казалось, что это его привычка смотреть на мир, цинично прищурив глаз.

Джокаста рылась в коробе, ее пальцы порхали легко, словно моль. Наконец, она взяла коробку с миниатюрами и удовлетворенно вздохнула.

Она медленно проводила пальцами по краю каждой миниатюры, и я увидела, что все они имели разные узоры: квадраты и овалы, гладкое позолоченное дерево, почерневшее серебро, крошечные розетки. Она нашла нужную миниатюру, вытащила ее из коробки, сунув ее мне, и продолжила поиск.

На миниатюре тоже был изображен Гектор Камерон, но более раннего периода. Темные волнистые волосы падали на его плечи, маленькая косичка с двумя тетеревиными перьями по горскому обычаю свисала с одного бока. Кости были также крепки, а плоть упругой. Он был красив, Гектор Камерон.

Правый глаз был также прищурен или по привычке, или из-за какого-то несчастного случая, но не так сильно, как на большом портрете.

Мой осмотр был прерван Джокастой, которая положила ладонь на мою руку.

- Это девушка? – спросила она, протягивая мне другую миниатюру.

Я взяла ее и удивленно ахнула. Это был Федра в подростковом возрасте. Ее обычного чепца не было, на голове был повязан простой платок, и от этого твердые черты ее лица ясно выделялись. Черты Гектора Камерона.

Джокаста подтолкнула ногой короб с картинами.

- Отдай это твоей дочери, племянник. Пусть она на них рисует. Было бы глупо не использовать холсты.

Не ожидая ответа, она развернулась и пошла к дому, замедлившись на мгновение на развилке тропинки.

После ухода Джокасты наступила глубокая тишина, нарушаемая лишь пением пересмешника на ближайшей сосне.

- Будь я проклят, - наконец, произнес Джейми, отводя взгляд от фигуры его тети, когда она исчезла в доме. Он не выглядел шокированным, а скорее озадаченным. - Девушка знала, как ты думаешь?