Dilla Time

Калибр музыкантов, которых Д'Анджело пригласил в свой проект, был нетипичным для R&B 1990-х: Чарли Хантер, виртуоз диковинных семи- и восьмиструнных инструментов, позволявших ему одновременно играть партии баса и гитары ; Рой Харгроув, трубач, учившийся в школе в Далласе вместе с Эрикой Баду и затем ставший рокером в мире джаза. Эти игроки пришли с огромными навыками и опытом. Они знали лексикон свинга от Луи Армстронга до Элвина Джонса. Но по велению Д'Анджело, вдохновленного Джеем Ди и Slum Village, каждый из них вступил на новую территорию, вступая в ритмический конфликт друг с другом.

Участвуя в бесконечных сессиях, инженер Стив Мандел не только слышал это ощущение альтернативного времени, но и видел его в разнообразных кивках головы музыкантов. Questlove и Pino по-своему двигали головой во время игры. Кивок Д'Анджело настолько отставал от ритма, что казался совершенно оторванным от него, и это движение Мэндел с горечью сравнивал со своей собственной, пригородной, еврейской, прямо на бите, скованностью. Я украду этот кивок головой, подумал Мэндел.

 

Критическая масса в Electric Lady продолжала притягиваться. Вместе с Квестлоувом пришли Roots и Джеймс Пойзер, вместе с Пойзером - Баду. Билал Оливер, певец из Филадельфии, который посещал джем-сейшны в гостиной Questlove с другими начинающими филадельфийскими певцами, такими как Джилл Скотт, теперь жил в общежитии через дорогу от Electric Lady, изучая джаз в Новой школе; он пришел, как и арт-настроенные нью-йоркские хип-хоп артисты, такие как Мос Деф, Талиб Квели и Q-Tip, который по-прежнему поддерживал творческую связь с D'Angelo, даже когда певец отдалился от уммы. А еще был MC из Чикаго, который стал почетным членом коллектива.

Лонни Рашид Линн был одним из немногих рэпперов, которым удалось пробиться на Среднем Западе в начале 1990-х годов, когда самые значимые хип-хоп исполнители появлялись либо на Восточном, либо на Западном побережье. Выступавший под именем Common Sense, его демо-запись была обнаружена ведущим хип-хоп журналом The Source, и благодаря публикациям он получил контракт на запись от нью-йоркского независимого лейбла Relativity. Его успех был относительным: хотя Common Sense был принят группами Native Tongues, его уровень продаж пластинок и гастрольных сборов ускользал от него. Хотя он был известен искусными и откровенными текстами, самым громким событием для него стала словесная война с рэпером Айс Кьюбом, которая закончилась перемирием, заключенным при посредничестве министра ислама Луиса Фаррахана. Ему даже пришлось сменить имя, когда группа Common Sense подала на него в суд за нарушение прав на торговую марку; впоследствии он стал называться просто Common. В 1997 году он выпустил альбом, который, по его мнению, должен был стать его прорывом. В альбоме One Day It'll All Make Sense были все составляющие успеха: песни с Q-Tip и De La Soul, Questlove и the Roots, James Poyser и Erykah Badu, дуэт с Лорин Хилл. Но даже несмотря на узнаваемость имени, знаменитых друзей и отличные синглы, альбом Common так и не вошел в десятку лучших и не заслужил золотой награды.

Коммон и его менеджер Дерек Дадли решили, что есть две вещи, которые они должны сделать, чтобы продвинуть его карьеру. Первая заключалась в том, чтобы отказаться от записи новой пластинки для Relativity и перевести его на крупный лейбл, обладающий мощной рекламной силой. Вторым шагом был переезд. Если они действительно собирались играть в эту игру, им нужно было быть в Нью-Йорке. Коммон и Дерек поселились в квартире в районе Форт-Грин в Бруклине, центре черной богемы с тех пор, как Спайк Ли впервые взял в руки камеру. Неподалеку Коммон просматривал стопки книг в книжном магазине Nkiru, которым управляли и вскоре стали владеть рэперы Талиб Квели и Мос Деф, где проводил поэтические чтения еще один выходец со Среднего Запада, детройтский поэт и бывший менеджер Hip Hop Shop Джессика Кэр Мур. Мур переехала из Детройта в Нью-Йорк в 1995 году - Джеймс и Пруф присутствовали на ее вечеринке по случаю отъезда - и в итоге пять раз подряд выиграла любительский вечер в гарлемском театре "Аполло". Этот момент изменил ее жизнь и дал ей возможность начать карьеру поэта, автора и художника.

В Чикаго артистическая сторона Коммона была чем-то скрытым; когда он решался зайти в джаз-клуб, то делал это в одиночку. Но даже тогда Коммон получал сигналы, что его место в этом мире. После одного из выступлений Роя Харгроува Коммон был ошеломлен, когда барабанщик Харгроува узнал и поприветствовал его как поклонника. Веснушчатый парень, представившийся как Каррим Риггинс, был родом из Детройта; выпускник знаменитой группы Betty Carter Jazz Ahead, он в равной степени был и хип-хоп-главой. Они подружились. В итоге Риггинс сыграл на последнем альбоме Common "Relativity", а также собрал и возглавил группу для следующего тура Common. Теперь, в Electric Lady, Коммон обнаружил себя в кругу Харгроува. Или, может быть, Харгроув был в его кругу? Чем бы ни была эта встреча, сказал Коммон Кестлоуву, это было нечто особенное.