Дионис преследуемый

Эвристрата, милетец, который был учеником Анаксимандра, так же, как и он, полагает, что субстратная естественная субстанция одна и бесконечна, но в отличие от него [считает ее] не неопределенной, а [конкретно-] определенной, полагая ее воздухом. Сущностные различия он свел к разреженности и плотности. Разрежаясь, [воздух] становится огнем, сгущаясь — ветром, потом облаком, [сгустившись] еще больше — водой, потом землей, потом камнями, а из них — все остальное. Движение он, так же [как и Анаксимандр], полагает вечным и считает его причиной изменения»³⁰. Из Воздуха, согласно Анаксимену, рождаются даже боги (Августин, Ипполит).

Путь от диалектически-символического мышления Фалеса Милетского к Aneipov, Беспредельному Анаксимандра — это путь от онтики (проблематика сущего и её разрешение в постулате «вода есть основа всего сущего») к онтологии Анаксимандра, в учении которого мы находим гносеологическое различение бытия и сущего. Но здесь мы сталкиваемся с фундаментальной проблемой, на которую указывает Хайдеггер: не смотря на видимое отличие бытия от сущего, бытие мыслилось как сущность сущего. Еrgo: западноевропейская философия началась с катастрофической ошибки. «То, как первые философы осмыслили вопрос о бытии сущего, стало судьбой, роком для всей западноевропейской философии, т. к. их выбор, их решение этой проблематики заложили основополагающие рамки всего дальнейшего философского процесса»³¹, — пишет Александр Дугин.

Мы должны отметить, что Хайдеггер отождествлял онтологию (и, соответственно, всю западноевропейскую философию) с метафизикой (также понимаемой в сугубо западном ключе); это пояснение требуется главным образом для того, чтобы отделить хайдеггерианскую метафизику от метафизики Рене Генона (метафизики в традиционалистском контексте): Генон ни в коей мере не отождествлял философию с метафизикой и, тем более, не считал последнюю лишь одним из направлений первой; напротив, философия³² была для него профанической наукой, тогда как метафизика полагалась знанием универсальных принципов. И особенно важно: если Хайдеггер не делал различия между онтологией и метафизикой, то Генон настаивал на том, что онтология представляет собой часть метафизики, которая никогда не заменяет метафизику в целом. А также: «Бытие не является в действительности самым универсальным из всех принципов, как это должно было бы следовать из совпадения метафизики с онтологией», и «метафизика не только не сводится к концепции отношений между различными противоположными и дополняющими друг друга аспектами бытия — будь это такие его особые аспекты, как дух и материя, или, наоборот, такие универсальные аспекты, как «сущность» и «субстанция», — но она не сводится также и к концепции чистого универсального бытия, поскольку она вообще не может быть ни к чему сведена. Метафизику нельзя определить только как «знание о бытии», как это делал Аристотель»³³.

Но поскольку в настоящей главе мы опираемся на хайдеггери-анскую историю философии, то, сделав необходимое уточнение, задержимся на его критике онтологии и дальнейшем осмыслении главной ошибки первых философов. Хайдеггер предлагает вернуться к истокам онтологии, а значит, к онтическому уровню, ещё свободному от деструктивного вмешательства неправильно заданного вопроса о бытии сущего. Иными словами, мы должны не просто снова обратиться к онтике, но «повторно пройти взрыв Логоса, пережить новый опыт молнии» и «на сей раз, наученные горьким опытом роковой ошибки, мы должны сформулировать вопрос о бытии напрямую, а не через сущее» (А. Дугин). Мы стоим перед решением — погрузиться в ничто как исток сущего (отброшенное первыми философами) и, тем самым, перейти к фундаменталь-онтологии и рождению нового Логоса, или оставаться и далее в области философской ошибки, предопределившей дальнейшее развитие западноевропейской интеллектуальной традиции.

Возвращение к онтике — путь, который предлагает нам Хайдеггер. Другим путём может стать обращение к протофилософской традиции, предваряющей ранний классический (натурфилософский) период, отмеченный триадой Великого (Первого) Начала в лице Анаксимандра, Гераклита и Парменида (что мы и сделали в самом начале этой главы). Если же перед мыслителем ставится задача возвращения к онтике, это заставит его проследить историю рождения Логоса — от периода, предваряющего появление философии.