Дионис преследуемый

Тем не менее, Демокрит не отрицал существования сверхчеловеческих существ, которые были, по его мнению, внешне похожими на людей, но чрезвычайно сильными, высокими, крепкими, имеющими долгий срок жизни. Представления Демокрита о «богах» больше напоминают представления о титанах. Он считал, что эти существа, равно как и любая вещь, распространяют вокруг себя истечения, воспринимаемые не только людьми, но и животными. Боги-эйдолоны, титаны Демокрита, подобно призракам, являются перед людьми как во сне, так и наяву. С.

Трубецкой резюмирует: «В религии, как и в философии, «все полно богов» Фалеса постепенно заменяется демокритовским «все полно идолов»: гилозоизм богов уступает место материализму идолов, атомистике фетишизма»⁷².

В лице Демокрита и всей атомистической школы мы встречаем предельное выражение философии титанизма, доминацию Логоса Великой Матери, учение, открыто враждебное Дионису с его преодолением индивида и экстатическими движениями души. Золото Демокрита есть золото черни. Платон (эпифания самого бога Аполлона), как мы уже упоминали, скупал сочинения Демокрита и предавал их сожжению, подобно тому, как олимпийские боги низвергали титанов, лишая их власти. Исследователи часто отмечают, что Платон нигде не говорит о Демокрите и, несомненно, на то были веские причины.

«Каменное небо» Анаксагора

Анаксагор, ученик Анаксимена (Милетская школа), был прозван «Умом» за то, что мыслил Начала как бесконечную материю и Ум (vol;), движущую силу, которая упорядочивает все сущее, наделяя гомеомерии⁷³ (виды, семена) движением. «Все вещи были вперемешку, а Ум их разделил и упорядочил». Согласно Анаксагору, каждая гомеомерия (уже не «атом» Демокрита!) содержит в себе все вещи. И, таким образом, часть равна целому.

Внешний мир и предлагаемые им почести Анаксагор бескомпромиссно отвергал; по словам Диогена Лаэртского, он отказался от наследственного имения в пользу родственников и полностью отдался созерцанию природы. Он так и говорил, что родился на свет «ради созерцания Солнца, Луны и неба». В ответ на упрек: «Тебе нет дела до родины», Анаксагор ответил: «Типун

тебе на язык! Мне до родины еще как есть дело!»⁹⁹ С этими словами он указал на небо. Интересно, что небо он мыслил как состоящее из камней. По Анаксагору, от распада его спасало только быстрое вращение. Солнце он считал «раскаленной крицей железа», за что был обвинен Клеоном в нечестии, и суд приговорил его к штрафу и изгнанию из Афин. В «Жизнеописаниях» Силена утверждается, что судебный процесс был начат Фукидидом, политическим оппонентом Перикла, ученика Анаксагора. Мыслитель был заочно приговорен к смертной казни (по сообщению Плутарха, во время своего пребывания в тюрьме, Анаксагор чертил квадратуру круга), но Перикл выступил с защитной речью и приговор не был приведен в исполнение (Иероним сообщает, что Перикл привел своего изнеможденного учителя к судьям и они помиловали его из жалости). Согласно Гермиппу, Анаксагор не вынес глумления над собой и покончил жизнь самоубийством. На его могиле высечены слова: «Истины высший предел и границы Вселенной достигший / Здесь, под этой плитой, Анаксагор погребен». К ученикам Анаксагора также относят Архелая и Еврипида.

Анаксагор, объявив Солнце (Гелиос) «раскаленным железом», был приговорен к смерти из-за преступления против бога (разглашение таинств). Подобное преступление уже свершил раньше него небезызвестный Тантал (Tantalos), который, по легенде, был удостоен чести присутствовать на пирах олимпийских богов, но затем разгласил среди людей божественные таинства и, кроме того, похитил амброзию и нектар (в этом, безусловно, просматривается титанический элемент), за что получил суровое наказание. Так, в «Схолиях к Пиндару» говорится:

«Тантал был естествоиспытателем и утверждал, что Солнце — глыба. За это понес наказание: над ним нависает камень, который приводит его в ужас и трепет. По поводу камня физики говорят, что «камнем» (в мифе) называется Солнце, и Еврипид, который был учеником Анаксагора, в приводимых ниже стихах также назвал Солнце скалой: «Блаженный... / Там в воздухе парит недвижно Тантал / И ужасом терзается, скалу / Над головою чувствуя преступной» («Орест», ст. 4—7). В другом месте он называет его обломком: «О если б я к камню взвилась... / Обломок Олимпа, / Меж небом и нами / Повис на цепях золотых он / И кружится вихрем! / Я Танталу старому там бы / Надгробную песню провыла» («Орест», ст. 982 сл.)»¹⁰⁰.

Мифологема «каменного неба» считается очень древней. Мы находим ее и в Авесте: изначальное Каменное Небо, защищавшее благие творения Ахура-Мазды. Вспомним, что в Священном Писании небо названо именно «твердью»:

6 И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды.

7 И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью.

8 И назвал Бог твердь небом. [И увидел Бог, что это хорошо.] И был вечер, и было утро: день второй

14 И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной ...;