Дипломатия и разведка. «Афганское досье», 1939–1945 гг.

Путешествие супружеской четы Кварони из Бомбея в Кабул по территории Индии через полосу независимых пуштунских племен растянулось на несколько недель. Последняя остановка на пути к афганской столице была сделана в Пешаваре — одном из главных центров расселения пуштунских племен в Северо-Западной пограничной провинции (СЗПП) Британской Индии. Впечатления молодых итальянских путешественников существенно разнились от тех представлений, которые они составили себе о жизни туземного населения СЗПП, прочитав книги Р. Киплинга. Книжная романтика и экзотика местного уклада столкнулись с суровой повседневностью. Борьба за выживание туземного населения в сложных климатических условиях и среди скудной природы в горной местности регулировалась не законами Британской Индии, а пуштунским кодексом чести «Пуштунвали». В своих путевых заметках П. Кварони отмечал, что находиться в Пешаваре в те времена европейцу было далеко не безопасно. Межплеменные конфликты, стычки из-за пастбищных угодий и контрабанда наркотиков представляли собой норму жизни в регионе. Местные племена также практиковали похищения женщин из семей британской колониальной администрации с последующим их выкупом. Все это определяло суть традиционного уклада местного сообщества пуштунов. Однако такого рода опасности ни в коей мере не смущали Ларису Кварони, и она, по признанию своего мужа, неоднократно в одиночку посещала рынки и торговые лавки Пешавара, расположенные как в центре города, так и на его окраинах[332]. Неизвестно, искала ли она с кем-то встречи на узких улочках этого восточного городка. Но не успели Пьетро и Лариса Кварони прибыть в Кабул, как «заинтересованным лицам» уже было известно, что у нового итальянского посла очень смелая и решительная жена, способная на рискованные поступки.

П. Кварони сумел быстро установить контакты и наладить связи с правящей верхушкой афганского общества благодаря своим прежним московским знакомствам. Премьер-министром Афганистана в этот период был М. Хашим-хан (1929–1946) — родной дядя афганского короля М. Захир-шаха. В 20-е гг. Хашим-хан занимал пост чрезвычайного и полномочного посла Афганистана в СССР и был достаточно осведомлен об истории женитьбы молодого итальянского дипломата на советской гражданке.

В Афганистане П. Кварони приступил к изучению и быстро освоил персидский язык, на котором говорила афганская знать. Он завоевал симпатии местной интеллектуальной элиты, которая по достоинству оценила итальянца, искренне восхищавшегося местной культурой и проявлявшего большой интерес и уважение к исламской религии. В 1938–1940 гг. П. Кварони вместе с женой принимали деятельное участие в организации работы французской археологической экспедиции в Бамиане и некоторых других районах Афганистана. Участие в археологических раскопках в Афганистане позволяло супругам Кварони беспрепятственно получать разрешение официальных афганских властей на поездки по тем или иным провинциям королевства, примыкавшим как к индоафганской, так и к советско-афганской границам.

Несмотря на то, что после назначения послом Италии в Афганистане П. Кварони пришлось вступить в ряды фашистской партии Б. Муссолини, идеи национал-социализма так и не стали основой его политических взглядов. По мнению итальянского автора Л. Монцали, перемены в мировоззрении П. Кварони в рассматриваемый период определялись иными причинами: «Итальянский дипломат понял, что Кабул является идеальным местом для наблюдения и изучения политических и социальных процессов, происходивших в Азии, особенно в Персии и Индии, где продолжался кризис британского колониального господства и возрастала мощь движения индийского национализма во главе с М. Ганди и партией Индийского национального конгресса. Пребывание Кварони в Афганистане стало важным моментом для его культурного и политического созревания: в те годы итальянский дипломат преодолел провинциализм и евроцентризм, понял силу движений национального, религиозного и политического пробуждения в Индии, на Ближнем Востоке и Восточной Азии, осознал неизбежность падения европейского колониализма»[333].