Дипломатия и разведка. «Афганское досье», 1939–1945 гг.

Однако те, кто работал в Афганистане в послевоенный период и непосредственно соприкасался с жизнью советской колонии в Кабуле, хорошо знали настоящее имя гражданской жены афганского министра Али Мухаммеда — Анна Николаевна Фатех. Судьба А. Н. Фатех практически полностью совпадала с биографией вымышленной разведчицы Марьям. Правда, внешний образ Марьям как женщины «красивой, умной, образованной и хорошего воспитания», представленный на страницах очерков о разведке, в большей степени совпадал с портретом Ларисы Чагиной. А. Н. Фатех же, по рассказам окружавших ее лиц, была по-купечески шумной дамой в меховых накидках и крупных украшениях и отличалась исключительно властной манерой поведения. Она сопровождала Али Мухаммеда практически на всех приемах и культурных мероприятиях в посольстве СССР в Кабуле. Активная натура А. Н. Фатех в полной мере проявилась в 60-е гг. ХХ в., а не в годы Великой Отечественной войны. В посольстве СССР в Афганистане к этой соотечественнице относились с большим пиететом, вспоминал бывший посол РФ в Кабуле М. А. Конаровский, чья командировка в Афганистане продолжалась не один десяток лет с некоторыми перерывами. А. Н. Фатех, используя свои связи при королевском дворе, смогла добиться, чтобы афганские власти освободили из кабульских тюрем советских граждан — выходцев из приграничных Афганистану среднеазиатских республик. Благодаря А. Н. Фатех удалось пробить разрешение на проведение в Афганистане натурных съемок популярного в советском прошлом художественного фильма «Миссия в Кабуле» и т. д.[365] Даже если представить, что А. Н. Фатех была одним из двух неназванных россиян, оказавших содействие советской резидентуре в Афганистане в годы Великой Отечественной войны, то закономерно возникает вопрос: кто же был вторым? Об этом до сих пор нет ни слова в открытой печати.

В 90-е гг. ХХ в. были рассекречены некоторые материалы СВР РФ по Афганистану, в том числе стенограмма трех из шести допросов немецкого посла в Кабуле Ганса Пильгера, оказавшегося после окончания войны в Москве в Бутырской тюрьме. В стенограмме допроса немецкого дипломата от 31 января 1946 г. было зафиксировано, что Г. Пильгер давал показания и в отношении Ларисы Чагиной. Впоследствии в нулевые годы XXI в. в журнале «Новая и новейшая история» была опубликована подборка материалов «Новые документы о деятельности разведок стран Оси в Афганистане в годы Второй мировой войны». В эту публикацию были включены и выдержки из допроса Г. Пильгера в Бутырке от 31 января 1946 г., но в них уже не оказалось ни вопросов следователя, ни ответов заключенного немецкого посла, так или иначе связанных с Ларисой Чагиной[366]. Очевидно, было принято решение не затрагивать это имя. Однако при дальнейшем исследовании данной темы в любом случае потребуется определить политическое лицо Ларисы Чагиной (Кварони).

Кем же была русская жена итальянского посла П. Кварони в Афганистане: активной белогвардейкой, удачливой сотрудницей иностранной спецслужбы или отважной русской патриоткой, решившей помочь, несмотря ни на что, своей Родине в один из самых драматических моментов ее истории? Сегодня каждый исследователь данной темы может изложить свою версию тех далеких событий. Несомненно, разгадка тайны московского назначения посла Италии П. Кварони в 1944 г. позволит дополнить картину большой игры мировых держав на афганском плацдарме времен Второй мировой войны.

Глава VIII Американцы в Кабуле. Афганская политика США в 1939–1945 гг.: цели явные и скрытые

На рубеже 30-х — 40-х гг. ХХ в. Афганистан продолжал оставаться для американцев terra incognita. Афгано-американские отношения накануне Второй мировой войны были намечены лишь пунктиром, и их история могла бы уместиться на одной странице любого информационно-справочного издания.

Начало развитию двусторонних контактов между Афганистаном и США было положено 7 мая 1933 г. визитом в Кабул представителя США Т. Рузвельта, двоюродного брата американского президента Ф. Рузвельта. В ходе состоявшихся переговоров афганское правительство обсудило с родственником главы Белого дома возможность заключения договора о дружбе и открытия в Кабуле американской миссии[367]. Правда, дискуссии по данному вопросу среди правящих элит США и Афганистана несколько затянулись. Лишь по прошествии почти трех лет, 26 марта 1936 г., в Париже официальные представители США и Афганистана подписали соответствующий документ — Предварительное соглашение о дружбе и установлении дипломатических и консульских отношений. Было решено, что первоначально дипломатические контакты будут поддерживаться через посольства обеих стран в Тегеране. Договаривающиеся стороны также оставили за собой право несколько позднее вернуться к детальному обсуждению вопроса о развитии консульских связей.