Дипломная работа

Единственное, что их связывает всерьёз, так это религия. Тронешь, и вся Индия встанет! Вот британцы и не лезут…

– И мне не надо, – повторил я для кого-то, насылающего подобные сны, – совсем не надо! Пусть британцы…

Я будто споткнулся и принялся обдумывать идею, ещё совсем сырую и не факт, что из неё выйдет хоть какой-то толк, но…

…мне ведь не нужно даже, чтобы британцы действительно вскрыли храм, мне нужно, чтобы в это поверили индусы!

– Провокация, которая может обернуться революцией, – пробормотал я, кусая губу, – Хотя нет! Скорее полномасштабным восстанием! Война с Британией, если верить аналитикам, в будущем году неизбежна, как снег в России зимой. Подготовку просто не отменить…

Подготовка к чему бы то ни было стоит денег, а подготовка к войне – колоссальных. Заготовить продовольствие и переместить его, оторвать рабочих от станков, а фермерских сыновей от их наделов. Переместить массу грузов из точки «А» в точку «Б», притом к строго определённому времени, это всё очень дорого!

А подкуп политиков нейтральных стран? Продавливание нужных законов, актов и постановлений?

Наконец – подготовка к определённой дате вооружения вообще и флота в частности. Оружие, технологии и даже военные концепции имеют свойство устаревать, а постоянно держать в напряжении казну ради военных расходов, это ни одна экономика не потянет!

– Отступить и перегруппироваться? – я задумался, но пришёл к выводу, что Великобритания не может себе этого позволить. Неудачная для неё Англо-Бурская больно ударила по престижу Империи, и сразу в Колониях полыхнуло. Вон… по Индии до сих пор угли восстаний полыхают, да и в Китае, хотя боевые действия и прекратились официально, ещё очень долго будут бегать мелкие бандочки численностью в две-три тысячи человек.

Отступив, даже временно, Британия покажет слабость, и если Колонии она сможет утихомирить, то вот Франко-Германский дуэт может и хочет (!) изменить расклад сил в Европе.

– А значит… – пробормотал я и замолк, – а чорт ево знает, што это значит! Придумается, так и придумается, а нет…

Глава 25

Несмотря на уверения Акселя Генриховича, я, признаться, изрядно нервничал, но перекрашенная «Аврора», получившая имя «Эос» и несколько фальшивых надстроек, не вызвала в Батавии[59] ни малейшего интереса, равно как и моя загримированная физиономия.

Нужные штампы и разрешения у портовых властей мы получили за считанные часы, после чего спокойно пополнили запасы топлива, пресной воды и свежей провизии, и снова вышли в море. В городе ныне неспокойно, и то, что капитан не стал отпускать команду на берег, никого не удивило.

– Я говорил вам, Егор Кузьмич, – усмехнулся Суви, раскуривая трубку на капитанском мостике, – что вы видели проблемы там, где их не было изначально. Пароходы нашего типа выпускались лет двадцать по всему миру, и сколько их создали за это время, я даже угадать не возьмусь. Обычный, ничем не приметный труженик океана, побитый штормами и годами, ни-че-го интересного.

– Документами, – он пыхнул дымком, – на все случаи жизни мы ещё в Дурбане обзавелись, да и Карл Людвигович отыграл прекрасно.

– Х-ха! – вырвался у меня нервный смешок, – Признаю, отменная актёрская игра! Этакий растяпа из провинции, всю жизнь богатеющий думками, и получивший внезапно свалившееся наследство! Очень, очень тонко! Как на него в портовом управлении смотрели!

Штурман чуть склонил голову, улыбаясь довольно и пуша усы.

– Признайтесь, ведь сталкивались уже с чем-то подобным? – поинтересовался я у него.

– Сосед по даче у родителей был, – ностальгически сказал штурман, – насмотрелся в детстве. Типаж… с трудом окончил гимназию и вечно неустроенный, но мнящий себя гением. Обиженный на окружающих, не спешащих признавать его интеллектуальное превосходство, н-да… Изучением древностей занимался, разом за всё подряд хватался, но и остывал быстро. Эрудиция широкая и довольно-таки сомнительная, притом крайне поверхностная. А уж самомнения!

– Да и с наследством, – усмехнулся он, – была история… грустная довольно-таки, даже противненькая немного. Он и так-то не самым приятным человеком был, но терпели. Кто за юродивого его считал, а кто в память о родителях. Всю жизнь чужими милостями жил.

– Нет, вы не подумайте! – спохватился Карл Людвигович, – Не вовсе уж… наследство от родителей у него было, но небогатое. Домишко с садиком, да доля в доходном доме. Прожить можно, но очень скромно, почти нищенски. Самому только прокормиться, какая уж там семья…

– А сам он такой… неприспособленный к жизни. Вечно его проблемы чужие люди решали. Наследство получить, мошенников отвадить, на службишку устроить. Службишка, по правде, копеешная, но от него и не требовались ничего. Синекура!

– А как получил наследство от дальних родственников… – он усмехнулся кривовато, – сразу всем всё попомнил. Помогали без должного уважения, ну и… А, вспоминать не хочу! Промотал, разумеется, быстро, и…

– … глупо, – он раскурил сигару, – И снова к былым покровителям.

– Турнули?

– Помогли, – вздохнул Карл Людвигович, и мне стало ясно, что родители его и помогали, раз уж сосед по даче.