Дирижабль осатанел. Русский дада и «адские» поэмы

Мне всё равно, я вам скажу: я счастлив.
Вздыхает ветер надо мной: подлец.
И солнце безо всякого участья
Обильно поливает светом лес.

Киты играют с кораблями в прятки.

А в глубине таится змей морской.
Трамваи на гору взлетают без оглядки.
И дверь стучит, как мертвецы доской.

Так стол земли под лампою в жару

Завален картами: всё козыри одни:
Влезают черви длинные в игру,
За ними батальоны острых пик.

Шагают бубны – роты арестантов,

А дальше кладбище трефовое лежит.
Сидят цари, как толстые педанты.
Валеты держат палки и ножи.

А дамы; как прекрасны эти дамы,

Одна с платком, другая со цветком.
А третья с яблоком, протянутым Адаму,
Застрявшим в глотке – нашим кадыком.

Они, шурша, приходят в дом колоды.

Они кивают с веера в руке.
Они приносят роковые моды,
Обман и яд в оранжевом чулке.

Шуршат билетов шёлковые юбки.

И золото звенит как поцелуй.
Во мгле горят сигары, очи, трубки.
Вдруг выстрел! как танцмейстер на балу.

Вертись! вертись! в невыразимом счастье

Рулетка вспять быстрей, чем круг земной.
Вот номер, глянь: в его железной пасти
Не схож ли шар с моею головой.

211.

П.Х.

Солнце гладит прозрачные льды.
Спит лицо восходящей зимы.

Солнце греет пустые цветы,

Что растут за стеной темноты.

Нежный мир пребывает во льду.

Спит с полярной звездою на лбу.

Но совсем на другой стороне

Сам себя видит отрок во сне.

На ките, на плешивой луне

Дом любви видит призрак в стекле.

Металлических птиц в хрустале.

Пароход на зелёной скале.
Аполлона, что спит в земле.

Но поёт граммофон под землёй,

Дева ходит в реке ледяной,

И над крышами дворцов и дач

Пролетает футбольный мяч.

Этот мир, фиолетовый блеск,

Страшный рёв отлетающих звезд.

Дикий шик опереточных див.

Возвращающийся мотив.

И проходит процессия душ

Под мечтательный уличный душ,

И у каждой печаль и понос,

Отрицательный адский нос.

А над ними на хорах в тюрьме

Ряд иной проплывает во тьме

Удивительных спящих лиц,

Не глядевших, не павших ниц.

Но меж ними волшебство и дождь,

Слой безумный, там адова дочь,

Отвратительный прекрасный цирк,

Где танцовщицы и мертвецы.

212.

Ольге Гардениной