Дневник, 1893–1909

Другое облегчительное для сельскохозяйственной промышленности средство могло бы заключаться в понижении тарифных ставок, но это значило бы наносить удар другим отраслям промышленности; это было бы похоже на то, если бы, имея двух сыновей, сечь одного, чтобы доставить удовольствие другому. Конечно, сельскохозяйственной промышленности принесло бы пользу распространение просвещения среди его деятелей, но это входит в задачи министерства народного просвещения и, конечно, не может подлежать ведению комиссии. Сельскохозяйственная промышленность составляет занятие девяти десятых русского населения, первое условие ее усовершенствования заключается в коренном изменении положения этих девяти десятых населения. Им должна быть дана несравненно большая, чем теперь, свобода и независимость действий. На крестьян законодательство наше смотрит, как на малолетних, требующих постоянной и усиленной опеки. При таком порядке не может процветать энергичный, успешный труд. Не может он процветать, когда крестьянин не знает, чем и на каком праве он владеет, какие его гражданские права, личные, имущественные. Этот вопрос, требующий прежде всего разрешения для желающих улучшить русское сельское хозяйство. Но ведь он не будет подлежать рассмотрению Совещания, потому что на днях назначена Комиссия о пересмотре Положения 19 февраля 1861 года (?)[688] под председательством министра внутренних дел». Государь: «Это отдельное дело, порученное Сипягину». Витте: «Но как же возможно, Государь, чтобы, созывая совещание из избранных Вами лиц, преимущественно взятых из среды высших сановников, и поручая им коллегиально обсуждать выделенный для них вопрос об улучшении сельского хозяйства, одновременно были предоставлены бюрократическому изучению и разрешению коренные, гораздо более важные вопросы. Эти вопросы могут получить надлежащее разрешение только в том случае, если Вы сами станете во главу этого дела, окружив себя людьми, для того избранными. Если бы дед Ваш, император Александр II, не поступил так в деле освобождения крестьян, то мы бы до сих пор сохранили крепостное состояние. Единоличное бюрократическое решение подобных дел невозможно. В настоящее время рассматривается в Совете дело о введении земских учреждений в Западном крае. Значительное большинство отвергает предположения министра внутренних дел. Если Вашему Величеству угодно принять мнение меньшинства, то это не представит никаких неудобств, потому что проект так написан, что можно завтра ввести выборное земство и передать ему права, даваемые ныне проектируемому земству, но в вопросе крестьянском нельзя будет не считаться с таким большинством».

Выслушав все это, Государь сказал Витте: «Приходите ко мне завтра и повторите все это в моем присутствии Сипягину».

На другой день свидание это произошло. Сипягин очень горячо отстаивал права председательствуемой им комиссии, и в устранение этого возникшего между (доселе) друзьями [разногласия] условлено, что все вопросы, выходящие из сферы улучшения сельского хозяйства, будут во всей полноте обсуждаться в совещании и воспоследовавшие заключения будут представляться Государю, получая от него дальнейшее направление.

Февраль

2 февраля. Первое заседание «Совещания». Собираются в 9 часов вечера в здании Министерства финансов, в зале Совета (с Мойки). За большим столом под портретом Государя усаживаются члены в таком порядке:

Заседание началось с заявления председателя о том, что необходимо прежде всего установить программу занятий с перечислением вопросов, подлежащих обсуждению совещания. Предметы эти, по мнению председателя, распадаются на две категории, а именно: вопросы, касающиеся исключительно сельского хозяйства и могущие быть разрешенными властью совещания, и вопросы, в коих улучшение сельского хозяйства стоит в зависимости от изменения порядков государственного управления и законодательства. По этой второй категории совещанию принадлежит право полнейшего во всех отношениях обсуждения, но с тем, чтобы могущие последовать прения и заключения вносились в протокол и подносились через председателя на высочайшее усмотрение для дальнейшего, по высочайшему указанию, направления.

Сипягин заявляет, что он вполне согласен с Витте и что, конечно, вопросы, имеющие отношение к предметам ведомства председательствуемой им комиссии о пересмотре Положения 19 февраля 1861 года, по рассмотрению их «совещанием» будут передаваемы в его комиссию, которая и будет принимать их во внимание (sic).

Сабуров и Тернер начинают говорить о том, что, конечно, первым основанием нашего совещания должно быть дарование крестьянскому населению прав личных и имущественных.

Витте останавливает их, потому что теперь подлежит рассмотрению только вопрос о программе.

Куломзин что-то объясняет о потребностях северной части России, к которой он принадлежит как помещик Костромской губернии.