Дневник. На Поместный Собор. 1917–1918

22-е ноября. Среда. Пленарное заседание Собора* — продолжение обсуждения доклада о высших органах церковного управления, под моим председательством. В двенадцать часов прибыл на Собор Патриарх, по моему предложению, когда я сегодня утром заходил к нему. Он торжественно был встречен в вестибюле всем Собором и с пением праздничного тропаря* направился в соборный храм, где отслужена была краткая лития. Я приветствовал его речью от имени Собора*, по его поручению, данному мне, когда я, открыв собрание, объявил о прибытии Патриарха. Речь эта будет напечатана в Церковно-общественном вестнике. Патриарх отвечал на нее*. В своей речи он отметил, что как избранник Собора он и будет действовать в согласии с Собором. Затем он благословлял народ. А мы в это время пели «Достойно» знаменного распева. Вышло все очень умилительно и торжественно.

Убит солдатами в Ставке Верховный главнокомандующий генерал Духонин*, при ужасных обстоятельствах, в присутствии главнокомандующего, назначенного большевистскими комиссарами, поручика Крыленко. Он был выдан на расправу солдатской и матросской толпы и расстрелян. Это — очень яркая страница в истории переживаемых нами дней.

23–24–25-е ноября. Четверг — суббота. Каждый день заседания Собора под моим председательством*. Окончен рассмотрением доклад о Высшем церковном управлении и начат новый доклад о круге дел, подлежащих ведению этих органов. Кроме того, в пятницу — утреннее и вечернее заседания были посвящены почти всецело украинскому вопросу, который угрожает серьезными последствиями для единства Русской Церкви. Речи были очень страстные и направлялись по двум течениям, противоположным. Представители Великороссии, хотя и не все, высказывались очень решительно против попытки малороссов обособиться политически — в смысле федерации, и церковно — в смысле автокефалии. Другие, преимущественно малороссы, стояли за самоопределение политическое и церковное Малороссии, но не в смысле полного отделения, а в союзе с великороссийскою Церковью. Основания для такого некоторого обособления — особенности национальные, бытовые, религиозные, социальные и т. д., — на что до сих пор-де не только не обращалось внимания со стороны великоруссов, но и преследовалось. После долгих споров решено послать делегацию в Клев от Собора, в лице митрополита Платона, священника-хохла Ботвиновского, товарища министра исповеданий Котляревского, князя Г. Н. Трубецкого и крестьянина Касьянова.

В Петрограде ночной бунт солдат и матросов, разгромивших Зимний Дворец и винные подвалы Дворца*, где находилось более миллиона бутылок всякого вина. Отвратительно читать картины этого русского пьянства.

Воскресенье. 26-е ноября. Слушал литургию в Крестовой церкви. Патриарх служил в Казанском соборе*. С трех до половины шестого совещание епископов* под моим председательством в помещении Митрополита-Патриарха. Обсуждался вопрос о перерыве соборной сессии. Большинством постановлено прервать сессию примерно с 15-го декабря по 15-е января. Некоторые высказывались за возобновление сессии в мае, так как епископам нужно побывать в своих епархиях. Но и Патриарх и некоторые преосвященные высказались против такого большого перерыва, так как за это время соборное настроение испарится, а затем: существенные вопросы не разрешены, например, об епархиальном управлении, а главное, что теперь, в годину такой великой смуты, нужно всем быть вместе, изыскивая способы для улучшения разрушенной церковной жизни, тем более что вскоре, 28-го ноября, откроется Учредительное собрание*.

Намечен состав Высшего церковного совета*, как органа церковного управления. Слушалось заявление уволенного на покой митрополита Макария* о предоставлении ему Московской митрополии, как уволенному насильно (?!). Отделом о Высшем церковном управлении дана справка, что решено не открывать митрополии, а архиепископию. До решения этого вопроса постановлено отложить этот вопрос.

Заслушан был доклад судной комиссии об архиепископе Алексии (Дородницыне). Постановлено иметь о нем суждение по явке его из Киева, для чего и послана телеграмма о прибытии его в Москву. При этом некоторые говорили, что преосвященный Алексий не прибудет, так как он чует, что здесь его не похвалят за интриги в Киеве. В шесть часов вечера отправился в Семинарию на лекцию С. Н. Булгакова: «Социализм и христианство». Судя по первой половине лекции, на которой я присутствовал, лекция очень интересная.

В девять вечера мы простились с митрополитом Киевским Владимиром, который уезжает в Киев по связи с украинскими сепаратистскими стремлениями.

По-видимому, он очень удручен. Он если не знает, так чувствует, что вопрос об оставлении им митрополичьей кафедры там уже решен*. Патриарх и мы очень тепло простились с ним и проводили его благословениями.