Дневник парижского горожанина

229. Далее, в сказанном же сентябре месяце, герцог Бретонский[726] призван был к королю, и прибыл в Корбей, а оттуда — в Сен-Мор-де-Фоссе. Туда же прибыла королева, герцог Бургундский и множество иных сеньоров, так же они заключили мир[727], при том, что неведомо было, случилось ли то по воле королевы, или же против таковой[728]. Арманьякам же прощено было все, и злодеяния, каковые они совершили, и содействие, ими оказанное, дабы король английский смог высадиться [во Франции], по причине, что от сказанного короля они получили весьма щедрое за то вознаграждение[729], [в каковом содействии] они были уличены со всей неопровержимостью, и то, что они отравили обоих старших сыновей короля французского[730], о чем также доподлинно было известно, и кроме того отравили герцога Голландского[731], и вышвырнули королеву Франции прочь из ее собственного королевства. Однако, все это решено было предать забвению, в противном случае, они окончательно разрушили бы королевство французское и выдали королю Англии дофина, содержавшегося ими на положении пленника[732]. Таковым же образом был заключен этот мир, уж неведомо, с радостью или же с досадой, после чего в понедельник, на XIX день сентября месяца, тысяча IIIIc и XVIII года о том было объявлено в Париже шестью менестрелями при звуке четырех труб.

230. Далее, в названном же месяце, в начале такового, Ле Бо де Бар оставил пост парижского прево, на его же место назначен был дворянин по имени Жак Ламбан[733].

231. Далее, все в том же сказанном сентябре месяце, в Париже и в его окрестностях свирепствовало моровое поветрие столь жестокое, какового согласно свидетельствам, прежних поколений, не видано было уже IIIc лет, и ежели кому случалось заразиться, ему не было спасения от смерти, в особенности же то касалось детей и молодежи. В сказанном же месяце погибло столько людей, за столь малое время, что [могильщики] на парижских кладбищах понуждены были копать огромные рвы, и сваливать в них по XXX или по XL тел, каковые [тела] громоздились там [вперемежку], будто куски сала, их же затем сверху едва присыпали землей. И беспременно, денно и нощно, не было улицы, где бы не случалось бы встречи с несущими для больных Тело Господне[734], каковые [больные] перед кончиной познали всю глубину благости Божьей, в той мере, каковая не выпадала еще на долю христианина[735]. По словам тех же клириков, им никогда не случилось ни видеть, ни даже слышать о поветрии столь опустошительном, и столь беспощадном, от какового не было спасения никому из заболевших, ибо менее чем за V недель в Париже умерло более L тысяч человек. В среде духовных же лиц смертность была такова, что не случалось великой мессы, во время каковой не отпевали бы единовременно IIII, V, а то и VI усопших, в то время, как с оставшимися шел жестокий торг, и зачастую им приходилось платить по XVI а то и по XVIII парижских солей за великую мессу, или по IIII парижских соля за малую[736].

232. Далее, в то ре время, около XII числа октября месяца, когда еще не успело закончиться поветрие, арманьяки продолжали как и ранее, творить худшее из того, на что были способны, и зачастую приближались к самым стенам Парижа, и захватывали добычу, а также мужчин и женщин, каковым затем уводили в крепости, ими занятые[737]; и ни [заключенный ранее] мир и ни что иное не служило им в том препятствием, в то время как никто не смел поднять голоса против того, и воистину будет сказано, герцог Бургундский держал себя так, будто не находил в происходящем особого повода для беспокойства, единственно успокаивая народ ласковыми словами.

233. Далее, в течение всего октября и затем ноября, поветрие продолжало свирепствовать с прежней силой, как о том было сказано ранее, и мертвых стало столько, что негде стало их хоронить, и тогда вырыты были огромные рвы на, пять на [кладбище] Невинноубиенных и четыре — у Троицы[738], и на прочих в соответствии с их величиной, и в каждый сваливали до VI с тел или около того. И как доподлинно стало известно, парижские сапожники, собравшись в день Свв. Криспина и Криспиниана[739], принялись считать скольких из своего братства успели к тому времени потерять, и оказалось, что их полегло около тысячи VIII с человек, равно господ и слуг, это же касалось только сказанного же города и произошло в течение этих двух месяцев. Служители из Отель-Дьё, а также могильщики, копавшие ров на парижских кладбищах заявляли, что от Рождества Богородицы[740] до Праздника Непорочного Зачатия Св. Девы Марии[741] им довелось похоронить в Париже до C тысяч человек, при том, что из каждых IIII а то и V с умерло едва ли XII стариков, все прочие были детьми, юношами и девушками.