Дневник школьника уездного города N

Дима недовольно собирал ошметки разорванных листов со своими каракулями. Саша болтала ногами. В аудиторию сунулся Миша – видимо, возвращался с обеда – увидев нас, он на мгновение замешкался – шедшая позади Арина чуть не врезалась ему в спину – потом он развернулся и вылетел в коридор. С Ариной в класс вошла Аня. Она даже не взглянула в нашу сторону. Зато я, не отрываясь, следил, как она вплыла в класс, громко хлопнула дверью, как в тот раз, когда я впервые ее увидел, и медленно – время будто растянулось в длинную скользкую змею – медленно прошла на свое место, аккуратно села на краешек стула, ровно вытянулась в осанке…

Саша взялась теплыми ладонями за мое лицо, повернула к себе и, глядя в глаза, сказала:

– Так что? Мир?

Я угрюмо кивнул.

Оставшуюся часть дня Саша от меня не отходила. Она повисала на шее, так что мне приходилось держать ее за талию, чтобы мы бы оба повалились на пол. Теперь невидимое поле выросло между мной и Аней. Она отодвигалась все сильнее и сильнее, и я уже едва мог различить ее ярко-красную кофточку, будто какой-нибудь последний пароход уносил ее в неведомые дали.

Аня что-то щебетала мне в ухо. Я больше молчал. Миша по низкой неустойчивой орбите кружился вокруг нас. Он, словно мотылек, приближаясь к лампе, опалял крылья и с дымовым шлейфом уносился прочь.

Я все еще чувствую слабость, болит голова, что-то тягостно давит в груди, будто ее привалило бетонной плитой, и вообще, похоже, я полностью не выздоровел. Жаль, что мама отправила сегодня в школу. Может, если бы я остался дома, то долечился бы как следует.

8 марта 2020. Воскресенье

Сегодня в районе двенадцати встретился с друзьями. В честь праздника они выпивали у Тараса дома. Его родители, как часто бывает, свалили на дачу – тот огромный загородный дом, который называть просто дачей у меня с трудом поворачивается язык. Тарас зазвал всех к себе в четырехкомнатную квартиру рядом со старой школой, и мы: Авдей, Сева, Игорь, я и сам хозяин квартиры – выперлись на балкон. Под жгучим весенним солнцем они вливали в себя хмель, а я молча с завистью смотрел, как холодные капли пива катились по зеленым горлышкам бутылок, срывались со скользкого стекла и летели разбиваться вниз на голую плитку балкона. Передо мной будто крутили рекламу – не хватало только подписи внизу экрана: «показываемая продукция безалкогольная» (хотя, все понимают, что это не так).

Я не пил – не было денег. Восьмое марта – значит, копи денежки на подарки противоположному полу. Я бы вообще не стал зависать с друзьями, если бы ни одно дело, которое гигантской саднящей занозой сидело у меня в одном месте. Как ни пытался, я не мог выкинуть его из головы. Деликатность моего дела заставляла меня осторожничать. Я подходил к нему издалека, потихоньку, маленькими шажками, будто ступал по минному полю, и в любой момент могло рвануть – ребята обо все догадаются – и мои ошметки разлетятся по всей улице. Даже спокойной непробиваемой самоуверенности Игоря не хватило бы, чтобы собрать их обратно.

Я подождал, пока ребята слегка поднакидаются. Более того, я всячески способствовал этому процессу: я их подначивал, раззадоривал и провоцировал. Они подвоха не замечали – думали, я просто куражусь. Иногда мы негласно устраивали соревнования, кто кого споит. Обычно проигрывал Сева – он не подозревал, что участвует, да еще и в роли жертвы. Сейчас я в одиночку активно спаивал остальных. На самом деле мне нужен был только Тарас – точнее, сведения, которыми он владел. Остальные под раздачу попали случайно, типа лес рубят – щепки летят. После второй бутылки, когда ребята повеселели, а Тарас стал плевать на головы идущим под балконом прохожим, я приступил к активной фазе операции – к блицкригу.

Под нами как раз проходила симпатичная девушка, и я обратил на нее внимание остальных. Они вульгарно повосхищались. Потом, подобно великому манипулятору, перевел тему на одноклассниц – для меня бывших, для ребят нынешних. Авдей с Тарасом стали ржать над Севой – рассказали о его новой попытке подкатить к Вике из параллельного класса. Тот безвольно мычал, по лицу ползали красные пятна, глаза скакали по веткам деревьев в паре метрах от балкона. Тарас открыл Викину страницу в Инстаграме. Там, под толстым слоем фильтров, она обнималась с каким-то парнем. Сева окончательно раскис. Он свесил голову и, казалось, готов был вот-вот расплакаться. При взгляде на него у меня сжалось сердце. Я поспешно предложил посмотреть страницы моих одноклассниц. Ребята с восторгом согласились. Сева облегченно выдохнул.

Я открывал профиль за профилем. Ребята сыпали своими комментариями – не все из них мне хотелось выслушивать, и ни одно не хочется записывать сюда. Подошел черед Ани Корниловой. Ею никто особо не впечатлился. Я типа случайно обронил, что она встречается с каким-то полудурком.

– Кстати, может, ты его знаешь? – небрежно спросил я у Тараса.