Дневники, 1915–1919

Жизнь вытесняет все, но в последние несколько дней она была не самой приятной. Представьте себе тайный сговор тумана, мороза, забастовки в подземке[1053] и вдобавок ко всему слуг, охотящихся за Нессой. Последнее закончилось катастрофой. Вчера я дерзнула бросить еще один вызов миссис Эбби, вырвав свою Фиби Крейн из лап бесчисленных хозяек, а сейчас узнала, что она никому не нужна, и только фунтовая банкнота, пожалуй, может ее утешить. Это, конечно, впечатляющий исход моих двухнедельных усилий по выстраиванию воздушных замков с Бадж и остальными; карты вскрыты — все остается как есть. Одно за другим писались письма этим смелым почерком и несвойственным мне деловым стилем, шли телеграммы, Нелли умоляла, мозг закипал, но в результате моих многочисленных визитов с целью покаяния 32 шиллинга теперь разбросаны среди недостойных людей[1054]. Однако стоит отметить, что сегодня выглядывало солнце и уже не так холодно, но, баланса ради, железнодорожники бастуют.

Дезмонд не звонил. Это неплохое предисловие к описанию его характера. Трудность, с которой сталкиваешься, когда говоришь о Дезмонде, заключается в том, что приходится описывать его как ирландца, который пропускает поезда и, рожденный, судя по всему, без хвоста, дрейфует туда, где течение посильнее; который продолжает надеяться и планировать; который плывет по жизни вперед и расплачивается по пути столь очаровательными речами, что редакторы все прощают, продавцы открывают кредиты исключительно на условиях доверия и по крайней мере один уважаемый пэр[1055] оставляет ему £1000 в завещании.

15 февраля, суббота.

Какое позорное упущение — не писать свой трактат, а позволить жизни течь впустую, словно незакрытый кран! Одиннадцать дней! И все же, думаю, будь я художником, мне хватило бы одной кисти и серо-коричневой краски, чтобы передать тон этих пропущенных дней. Я бы просто равномерно разнесла цвет по холсту. Однако художникам не хватает утонченности; были, конечно, светлые моменты, глубокие и, полагаю, теперь уже неразличимые полутона. Выбранный цвет лучше всего соответствует необходимости посещения агентств по найму в наиболее холодное время года. Ощущение, будто я побывала в дюжине мест, хотя на самом деле не больше, чем в трех. При этом одно агентство находилось чуть ли не на краю света — на задворках Фулхэма[1056]. Какие же суровые, надменные и разочарованные взгляды у сидящих за столами работниц там — словно перед ними вечно стоит провинившаяся кухарка сомнительной репутации! При виде меня, разодетой по случаю в красный бархат и меха, они с трудом изображали учтивость. В конце концов Нелли пришлось уехать на неделю в Чарльстон, а потом Фиби Крейн выздоровела и тоже отправилась туда, поэтому спокойствие временно восстановлено.