Дневники, 1915–1919

Однако все это теперь кажется несущественным преувеличением, поскольку сегодня утром я получила письмо от самой КМ, которая приглашает меня на чай в понедельник и объясняет, что из-за каких-то новых лекарств ее два дня лихорадит и сил на встречи нет. Кроме того, меня попросили написать для «Athenaeum[1065]», так что эта небольшая царапина на моем тщеславии зажила. Не то чтобы я горела желанием рецензировать больше книг, чем сейчас… Но из-за моих кропотливых и довольно ошибочных отчетов о друзьях кажется, будто сама жизнь проходит мимо. Позвольте наверстать упущенное. В прошлое воскресенье у нас ужинали Саксон с Барбарой, которой приходилось также кормить своего ребенка. Она бодро вошла в комнату, однако ее ум чересчур спокоен, а мысли буквальны; жаль, что она не может всегда пребывать в состоянии физической бодрости. Уверена, это ее естественная натура и ожидать спокойных разговоров не стоит. Саксон смотрит на Барбару так, словно она источает очарование за них обоих. Я позволила себе зайти к Фейт, выпить чая и посмотреть на ребенка Барбары. Скоро и Фейт продолжит свой род[1066], из-за чего во мне пробуждается недовольство. Я и сама человек, который едва ли чувствует, что Фейт оказывает нам честь. Это вялая саркастичная женщина, которая постоянно острит и уже в 28 лет одержима обидой. Она сидит там у своего камина, раздраженно выкладывая маленькие мозаичные узоры из всех нас, и создается впечатление, что других интересов в жизни у нее нет. Кажется, будто она тащит как сорока себе в гнездо разума все сплетни. О да, Фейт знает о моей встрече с Хоуп Миррлиз, которая, по ее словам, считает меня одной из тех неуравновешенных подруг, что радуются ссорам. Очевидно, она всерьез обдумывала эту мысль. В отличие от Фейт, Барбара была «очень милой», непосредственной, искренней, отзывчивой, насколько хватило ума, и в какой-то странной манере она проявила себя индивидуальностью. Интересно, откуда это берется. Уже уходя, на крыльце в темноте она намекнула, что беспокоится о бедняге Саксоне. А потом Саксон позвонил мне с извинениями за то, что они не остались подольше, и предложил встретиться еще раз.

25 февраля, вторник.