Читаем Дневники. 1946-1947 полностью

тут - легче! Нет, конечно, труднее, опасней, но когда мы говорим «легче!», мы думаем о том, что коту даже и драка, даже и опасность в охоту, а кошке даже любовь в неволю: посмотреть только, послушать, как она орет, как стонет и жалуется, когда, выгнув спину, стоит под котом.

Жизнь, какая бы она ни была трудная, но одному полу она в охоту, другому в неволю, одному хочется жить, другому жить надо.

Все искусство наше рождается из нашего Хочется, и все воспитание детей и связанные с ним государственные обязанности определяются женским бременем Надо.

Мораль - это творчество женщины, и если мужчина ее начинает творить - собственное творчество его погибает (Гоголь, Толстой).

С какой-то отдаленнейшей точки зрения человеческий род на земле похож на длинный фитиль, зажженный, чтобы взорвать земной шар и превратить его в небольшое солнце. Фитиль горит, после него остается зола - это наши покойники, наше прошлое, движение искры вперед - это наше настоящее, а будущий мир - это мы все, обращенные в солнце.

В «Советском писателе» уговорился об «Избранном» (ред. Левин) и о томике новых вещей в 4 листа.

Вечером к Леве, играл в семье в подкидного дурака, остался дураком и почти понял, что супруги валяют со мною дурака. Нет никакого сомнения в том, что Лева устал, разбит, но «самоубийство» -это психическая симуляция, чтобы привести меня в состояние готовности им помочь.

Ночью, проснувшись, в ясном уме, согласованном с сердцем, понимал эту войну народов и вообще наше время как игру злых сил на естественном доверии народных масс. Рубят лес на дрова - он молчит, не спрашивает, на что дрова. Так и простак - используются его способности верить и за

382

веру свою отдавать жизнь. Но так и было всегда? Подставляется простаку предмет верования. Теперь что-то другое. Используется... Вот взять хотя бы симуляцию самоубийства у Левы: сын (пролетарий) использует жалостливую душу отца (с его точки зрения, буржуаза) и насилует. Но это только мой пример зарождения разрушительной силы, основанной не на доверии к ближнему, а на неравенстве. Является особая новая сила, похожая на атомную энергию, и являются инженеры этой силы зла между личностями, обращаемой на всеобщее добро. Но положим, это проходит и пройдет... анализировать природу власти...

Лиля Лавинская (жена скульптора) - художница в образе

нищенки с подвязанной рукой.

Остатки разбитого ЛЕФа (почему застрелился Маяковский?).

Они понимают наше время как возрождение РАППа.

12 Декабря. Ясные морозные дни и лунные ночи, зима с морозом в -20 и больше, но снега нет.

К происхождению власти...

Власть имеет идеальную задачу: поступающую в ее аппарат силу зла (в частности, соцвредов) направить к добру всех людей и самый источник зла, вредного человека, обратить на добро.

Сам власть имущий хочет добра людям больше всякого добродетельного человека: этим он хочет оправдать свои преступления на пути к власти (добрые цари - только в сказках, но и там их хлещут ведьмы по мордам). Во искупление зла - действия Петра I и Иоанна IV. И еще дальше: во искупление своего личного зла (пахан украл у одного, а все - ему друзья) он делает добро для всех.

Так Бетал разоряет бедного владельца сада, чтобы на этом месте выстроить курорт.

Так уничтожают Зощенко и Ахматову, на благо всех.

Так образуется сила обобщения: путем уничтожения, убийства случайного.

И так очень похоже, что власть происходит от разрушения атомного ядра человечества - личности.

383

N. говорил, что сейчас время особенно характерно тем, что человек общественный извне (на людях) живет верой, а человек в себе (или дома) не только не верит этому, но презирает и ненавидит.

Вот почему на писателя, имеющего успех казенный, смотрят как на предателя, как на доносчика, подхалима и не прощают ему. Так было с А. Толстым, так происходит сейчас с Фадеевым. Но Шолохова все одобряют.

13 Декабря. Еще темно, а говорят, что мороз ослабел и начинает снежить. Неправда - снежок порхнул, а мороз еще сильнее, и ясно.

Вчера был Володя. Я пользуюсь им как зеркалом партии, т. е. смотрю в свои мысли в свете партии. Уверился, что эволюция Mussen (надо) в sollen (я обязан) и Wunschen (хочется) - есть в точности желанный педагогический план.

Как мог Пушкин, заступаясь за Евгения, возвеличивать Петра? Как это можно так разделить себя? Наверно, надо быть очень богатым душой и мудрым, и это состояние духа похоже «на люби врагов своих». И вот только если я открою в себе большое чувство - я напишу свою сказку «Царь природы».

14 Декабря. Царь природы. (Сказка-быль.) Еще позднее вышел месяц, еще выше взошел. И мороз еще крепче, и утро еще светлее. До Николы Зимнего остается шесть дней.

Никто еще не давал красоту дыма в большом городе (и „птиц: галки, вороны).

Вчера был этнограф Нечаев Александр Николаевич для

ликвидации затеи со сказками.

Когда он развивал мне тему национальной сказки в свете бр. Гримм, я вдруг сопоставил себя, как создателя сказки какой-нибудь, с тем человеком, кто сейчас встал бы, разогнал, растоптал бы паразитов русского языка, поднял бы знамя русского слова...

384

Перейти на страницу:

Все книги серии Дневники

Дневники: 1925–1930
Дневники: 1925–1930

Годы, которые охватывает третий том дневников, – самый плодотворный период жизни Вирджинии Вулф. Именно в это время она создает один из своих шедевров, «На маяк», и первый набросок романа «Волны», а также публикует «Миссис Дэллоуэй», «Орландо» и знаменитое эссе «Своя комната».Как автор дневников Вирджиния раскрывает все аспекты своей жизни, от бытовых и социальных мелочей до более сложной темы ее любви к Вите Сэквилл-Уэст или, в конце тома, любви Этель Смит к ней. Она делится и другими интимными размышлениями: о браке и деторождении, о смерти, о выборе одежды, о тайнах своего разума. Время от времени Вирджиния обращается к хронике, описывая, например, Всеобщую забастовку, а также делает зарисовки портретов Томаса Харди, Джорджа Мура, У.Б. Йейтса и Эдит Ситуэлл.Впервые на русском языке.

Вирджиния Вулф

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Дневники: 1920–1924
Дневники: 1920–1924

Годы, которые охватывает второй том дневников, были решающим периодом в становлении Вирджинии Вулф как писательницы. В романе «Комната Джейкоба» она еще больше углубилась в свой новый подход к написанию прозы, что в итоге позволило ей создать один из шедевров литературы – «Миссис Дэллоуэй». Параллельно Вирджиния писала серию критических эссе для сборника «Обыкновенный читатель». Кроме того, в 1920–1924 гг. она опубликовала более сотни статей и рецензий.Вирджиния рассказывает о том, каких усилий требует от нее писательство («оно требует напряжения каждого нерва»); размышляет о чувствительности к критике («мне лучше перестать обращать внимание… это порождает дискомфорт»); признается в сильном чувстве соперничества с Кэтрин Мэнсфилд («чем больше ее хвалят, тем больше я убеждаюсь, что она плоха»). После чаепитий Вирджиния записывает слова гостей: Т.С. Элиота, Бертрана Рассела, Литтона Стрэйчи – и описывает свои впечатления от новой подруги Виты Сэквилл-Уэст.Впервые на русском языке.

Вирджиния Вулф

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары