Дневники импрессионистов

Здесь все в порядке. Известия от тех, кого нет, к счастью, хорошие, но, увы, до чего же у нас всех тревожная жизнь! Я продолжаю, правда, немного стыдясь этого, работать, хотя по временам меня охватывает желание все бросить, и я спрашиваю себя, что же я буду делать, если неприятель начнет новое наступление. Думаю, что тогда мне, как и многим другим, придется все оставить и бежать. Впрочем, будем надеяться, что все меры для отражения неприятеля приняты и нам остается лишь набраться терпения и мужества. И все-таки мне было бы очень тяжело оставить все этим грязным бошам.

386

Живерни,

18 июня 1918 г.

Дорогой господин Жозеф,

Благодарю за присланный чек на 20 000 фр. в счет нашей последней сделки; счастлив был прочесть то, что Вы пишете о Ваших и о Ренуаре. Вы, должно быть, в самом деле ужасно заняты. Сколько Вам приходится хлопотать для того, чтобы надежно укрыть все сокровища, находящиеся в Париже, хотя есть все основания предполагать и даже верить, что боши в него не войдут! Но все-таки лучше принять все возможные меры предосторожности.

389

Живерни,

13 января 1919 г.

Дорогой господин Жозеф,

Как Вам, должно быть, сообщили господа Бернгеймы, я вручил их служащему, приехавшему сюда с этой целью, два полотна, которые гг. Бернгеймы выбрали во время своего последнего визита, а также шесть полотен, отобранные лично [Вами], седьмое же мне не понравилось, и я счел себя не вправе отсылать его Вам.

Вот перечень шести полотен, отосланных сегодня:

2 «Пруда с кувшинками» по 20 000 фр. каждое;

«Острова в Пор-Вилле» 18 000 фр.;

«Пруд с кувшинками и розовые кусты» 18 000 фр.;

«Долина Скалы (Живерни)» 16 000 фр.;

«Разлив в Живерни» 16 000 фр.

Что касается четырех последних картин, то вопрос о цене между нами не вставал, но я просто вынужден отныне брать с Вас указанную сумму, как я сделал и с последними картинами, проданными господам Бернгеймам. Будьте любезны, сообщите о получении полотен и подтвердите свое согласие на мои предложения.

390

Живерни,

4 мая 1919 г.

Дорогой господин Жорж,

Мне трудно высказаться определенно на основании одной лишь фотографии, но думаю, тем не менее, что это не Мане: насколько мне помнится, он редко занимался пейзажем и почти всегда подписывал свои полотна.

Очень сожалею, что не могу дать более точный ответ; но я считаю себя не вправе высказываться категорически, не посмотрев саму картину. Еще раз сожалею.

391

Живерни,

17 января 1920 г.

Дорогой господин Жозеф,

Извещаю Вас, что отправляю господам Бернгеймам ящик с несколькими полотнами, в том числе с теми тремя, которые Вы выбрали во время последнего Вашего визита, а именно: «Сад с фигурой», «Мост» и «Берег реки Эты». Последнее — в плохом состоянии; распорядитесь осторожно наклеить его на холст и сразу же верните мне для доделок и подписи. Считаю Вам эти вещи по 18 000 фр. каждую.

К этим 3 полотнам я добавляю еще одно, «Дом», для распродажи Осеннего салона. Надеюсь, все это дойдет до Вас в целости и сохранности. Напоминаю, что Вы обещали мне прислать каталог состоявшейся в Америке распродажи коллекции, в которой было несколько моих картин, а также картин Ренуара. Если каталога у Вас нет, не сможете ли Вы прислать мне хоть фотографию? Бедняга [Ренуар], вот ушел и он! Для меня, да и для Вас это большая потеря и настоящее горе.

392

Живерни,

27 марта 1920 г.

Дорогой господин Жозеф,

Очень хотелось бы дать Вам свое заключение относительно картины (вид Этрета), которая кажется Вам подделкой. Но для этого мне нужна фотография.

Я помню, что написал несколько подобных вещей, причем некоторые так и остались лишь эскизами; вполне возможно, что в таком незавершенном виде они попали кому-нибудь в руки и были доделаны, но высказаться определеннее я смогу лишь тогда, когда посмотрю хотя бы фотографию. Однако, в отличие от г-жи Батлер, я могу почти с полной уверенностью утверждать, что это полотно поступило от ее брата.

Что касается вещи Ренуара, фотографию которой Вы мне прислали (я отправил ее обратно сегодня утром), не могу ответить ничего определенного. Когда-то я видел это полотно, написанное, кстати сказать, много лет тому назад, но не могу ответить, кто были модели Ренуара. Сведения на этот счет Вам наверняка дадут его брат Эдмон или его друг Ривьер, и только они.

Я отыскал портрет Кокре, но считаю, что поправить его нельзя…

Здесь все в порядке как в смысле здоровья, так и в смысле работы. Мне досаждает только одно — слишком частые наезды покупателей, которые очень беспокоят, а порой и раздражают меня. Среди них, правда, попадаются люди со вкусом, но это именно те, кто не в состоянии ничего купить.

395

Живерни,

1 декабря 1920 г.

Дорогой друг,