Читаем До сих пор полностью

Вместо того чтобы понять, что идея эта абсолютно frenezla, сумасшедшая, я подумал, что это будет интересно. Наверное, я и сам был frenezla. У меня были смутные представления об эсперанто; универсальный язык, изобретенный в 1887 году доктором Людвиком Лазарем Заменгофом, использовавшим псевдоним Доктор Эсперанто. Предполагалось, что это будет второй язык, на котором различные народы мира смогут общаться для достижения мира во всем мире. Вроде это был Лесли Стивенс, кто сказал мне тогда: «Семь миллионов человек в мире говорят на эсперанто, а фильма на эсперанто вообще никогда не было».

Никогда не было фильма на эсперанто? Семь миллионов человек говорят на нём? Ого, похоже, это действительно отличная идея! Семь миллионов человек захотят увидеть фильм — будет неплохой кассовый сбор. Конечно, на тот момент до меня не доходило, что из тех семи миллионов человек, говорящих на эсперанто, восемь живут в Кливленде, пять — в Сидар-Рапидсе и еще один парень в Сиракузах. Кажется, имелся многочисленный контингент в Либерии, но с ними невозможно было связаться, потому что там не было телефонов. Так что, наверное, дешевле было бы сделать каждому из них индивидуальную копию и послать, чем крутить фильм в кинотеатре. Но тогда об этом никто не думал; наоборот, мы все были так возбуждены, мы творили историю!

Разумеется, никто из приглашенных актеров не говорил на эсперанто. Поэтому нас отвезли в калифорнийский лагерь эсперанто, находящийся в густом секвойевом лесу. Мы разбили лагерь на природе, и по вечерам Лесли, прислонившись к гигантской красной секвойе и куря трубку, рассказывал нам о фильме. Нам дали преподавателей греческого и латыни — и они учили нас правильному произношению слов. У меня был сценарий, в котором с одной стороны был фонетический текст эсперанто, а с другой стороны — перевод на английский, чтобы можно было иметь представление об эмоциональной нагрузке слов.

Во время съемок фильма Лесли Стивенс настоял на том, чтобы каждый — будь ты актером или человеком из съемочной группы — говорил только на эсперанто. И естественно, это создавало определенные сложности. Например, если Лесли говорил рабочему: «A la lumeina puse a sar» — направь свет вон туда, рабочий отвечал: «Mi fluido cacar poop-poop» — спасибо, но моя машина не нуждается в жидкости для карбюратора.

Это был единственный фильм в истории, в котором ни один человек из участвовавших в его создании не говорил на языке фильма. Лесли и режиссировал на эсперанто. Никто никого не понимал, что и объясняет непостижимо чудную атмосферу фильма; несколько отчаянные выражения лиц актеров в наиболее значимых сценах, к которым прибегали Феллини, Бергман или Куросава, сцены, в которых актеры выглядели так, будто пытались осмыслить им предначертанное или понять великолепие божьего творения, — но это не про нас. Мы просто пытались расшифровать, что же, черт возьми, Лесли Стивенс пытался нам сказать.

Главным оператором был Конрад Холл, восемь раз номинировавшийся на «Оскар» и получивший приз за фильм «Бутч Кэссиди». «Инкубус», по его словам, это «Картина о колдовстве. Мгла да демоны».

Но зато хоть в одной области у нас не было проблем: никто не забывал своих реплик; хотя, возможно, это можно списать на тот факт, что никто и не знал своих реплик, никто не понимал своих реплик и никто не знал, правильно ли остальные произносят свои реплики.

Моей партнершей была настоящая красавица, молодая актриса по имени Эллисон Эймс, она играла Киа — это имя демона, а не автомобильной компании. Она жила вместе Лесли Стивенсом, что придавало нашим с ней любовным сценам некоторую неловкость. Во время этих сцен я не был абсолютно уверен, кричит ли Стивенс мне: «Обними ее крепче, больше страсти!» или же предупреждает: «Прочь от нее руки или нарвешься на неприятности!». Но я никогда не забуду тот день, когда Эллисон остановила меня, возвращавшегося на съемочную площадку, и тихо сказала: «Билл, kie estas la necesejo».

Она говорила на нашем языке. И я направил ее в Port-O-Johns [передвижной туалет].

Действие фильма происходит в лесистой местности, известной как Номен Туум. Я играл хорошего парня, противостоящего красавице-дьяволице, суккубу, которая обольщает мужчин, а затем убивает их, принося их души Дьяволу. Но когда она по-настоящему влюбляется в моего героя, весь ад разверзается и вырывается на свободу. В буквальном смысле. Это происходит в тот момент, когда они призывают на помощь ужасного демона, инкуба.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное