До сих пор

Очевидно, он очень хотел, чтобы я ответил, что со мной тоже что-то случалось. «Нет, я не… — и тут я вспомнил. — То, о чем ты спрашиваешь, со мной не случалось, но я тебе расскажу, что действительно случилось». Смотрю в небо — яма — толкаю мотоцикл — серебристый костюм — спасение.

— Отлично! Ты будешь звездой спецвыпуска!

Я написал сценарий — инопланетянин спасает мою жизнь. Мы снимали на озере Мозес в Вашингтоне. Вместо ям у нас были большие песчаные дюны. Играть меня наняли канадского каскадера. Я довёл мотоцикл до верха дюны и остановился; потом они переставили камеры и сняли с противоположной стороны дюны, как каскадер перелетел через верх и совершил отличное падение. Это была инсценировка моего реального падения с мотоцикла.

К сожалению, каскадер что-то сделал неправильно и сломал спину. Он лежал там на песке и не мог шевельнуться. Это было ужасно. Я бросился к нему. Его девушка стояла над ним на коленях, но когда я подбежал, она встала — и песок посыпался на его лицо. Эта девушка взглянула на меня — слёзы в глазах — и сказала: «Мистер Шатнер, можно ваш автограф?»

Через пару месяцев после съемок Ньюланд пригласил меня встретиться с астронавтом Эдгаром Митчеллом, прославившимся своими паранормальными экспериментами в космосе — он должен был быть ведущим программы. Я был очень взволнован — я так восхищался астронавтами! Когда мы встретились, он крепко пожал мне руку, посмотрел прямо в глаза и сказал: «Билл Шатнер, я давно вами восхищаюсь, капитан Кирк, рад с вами познакомиться. Но какая же удивительная история произошла с вами в пустыне!»

Он думал, что это правда. Я сочинил всю ту историю, а он в нее поверил. Как я мог сказать астронавту, что его одурачили и что такого никогда не было? «Совершенно удивительная», — согласился с ним я.

После того спецвыпуска шоу так и не возобновили — но больше тридцати лет таблоиды рассказывали и пересказывали историю о том, как однажды инопланетянин спас жизнь Уильяма Шатнера.

Я люблю приукрасить и реальные события. Я снимался в фильме «Фанклуб» (Free Enterprise), в котором играл самого себя, но себя — мечтающего поставить музыкальную версию «Юлия Цезаря» и сыграть в ней все роли — кроме Брута, конечно, ведь мне технически было бы очень сложно заколоть самого себя в спину. Это был малобюджетный фильм, снимаемый молодыми режиссерами, так что нас попросили играть в своей собственной одежде.

В магазине военного обмундирования в Вествуде я отыскал шикарную кожаную куртку «пилот», белый шарф и капитанскую фуражку времен Второй мировой войны. Я купил это всё примерно за 50 баксов и надел на съёмки.

Продюсеры повезли фильм в Канны и пригласили меня во Францию оказать содействие его раскрутке. Они решили передать мою лётную куртку, шарф и фуражку в Хард Рок Кафе. Они организовали там пресс-конференцию. Репортеры спросили меня об этой одежде, и я ответил чистую правду, которую только успел выдумать на тот момент. «Я нашел эту куртку. Это куртка Эдди Рикенбакера», — сказал я. Эдди Рикенбакер был одним из первых американских летчиков-асов Первой мировой войны, получивший Почетную Медаль Конгресса за то, что сбил 26 вражеских самолетов. «Это его настоящая куртка, — продолжил я. — Она была выставлена в витрине музея, а потом, я думаю, ее украли. Я нашел её в магазине подержанных вещей, это настоящее сокровище. Его куртка, шарф, а вот это — его фуражка. И я хочу передать их в качестве дара…» каннскому Хард Рок Кафе, где теперь это всё выставлено на почетном месте.

Вот такая правдивая история о том, как я сочиняю истории.

Итак, я на сцене Театра Бута (Booth Theatre) с Уолтером Маттау в пьесе «Выстрел в темноте», и там есть момент, когда я вот-вот представлю результаты своего расследования: убийцей является дворецкий-гей, имеющий тайную связь с женатым шофером! Как зрители уже, наверное, знают, мы с Джозефой Лантэнэй, героиней Джули Харрис, буквально «приготовили» план: мы запекли обручальное кольцо жертвы в хлебный пудинг, и в кульминационной части моего блестящего объяснения я должен был воскликнуть: «Доказательство находится в пудинге!» И мы достали бы из пудинга обручальное кольцо.

Но будучи фарсом сюжет не мог быть столь тривиальным. Настоящим убийцей был Уолтер Маттау, любивший Джули Харрис и считавший, что у нее любовная связь с шофером, который фактически использовал ее для прикрытия своей тайной связи с дворецким, так что жена Маттау, любившая шофера, бросила Маттау, из-за чего Маттау и пришлось убить шофера. Это ж фарс. Таким образом, в середине моей пламенной речи, в которой я объясняю, как я маневрировал по витиеватому лабиринту плана убийцы и в итоге пришел к неизбежному выводу, что это сделал дворецкий — всё это время Маттау вносил ремарки о том, что я некомпетентный идиот — и как раз, когда я должен был уже кружиться подле гея-дворецкого и обвиняюще указать на него пальцем, по неизвестной причине этот гей-дворецкий делает глоток отравленного вина и падает лицом прямо в пудинг.