До сих пор

Режиссер был в восторге от того, что я так желаю сделать трюк.

В конце концов, я забрался на крышу поезда. Признаться, мне было страшно. И пока он катился со скоростью пять миль в час, режиссер с тремя камерами ехал рядом на машине. Мы сняли всю сцену борьбы. Я глубоко вздохнул и спустился на землю. «Ну как?» — спросил я режиссера.

Он нахмурился: «Ну как… Выглядит так, будто мы едем пять миль в час».

И тут я услышал свои мысли: эй, я же звезда, а звезды травм не получают. Затем я услышал свои слова: «Хорошо, давайте сделаем еще раз. Можно ехать немного быстрее», — говорил я ему.

Ну зачем я это сказал? Ну зачем мне рисковать жизнью ради какого-то там ночного воскресного фильма? О чем я думал? Режиссеры снимали подобные сцены с первых дней кинематографа безо всякой необходимости актеру стоять на крыше идущего поезда. Есть же куча способов, как снять это.

«Ты так думаешь?» — с энтузиазмом спросил режиссер.

Я снова забрался на крышу. Семь миль в час превратились в десять, двадцать… и внезапно я уже стоял на крыше тепловоза, дающего почти сорок миль в час. Впереди приближался крутой поворот, а за ним — низкий мост. Секундочку, я актер. Что я делаю, стоя на крыше тепловоза, идущего со скоростью сорок миль в час в направлении эстакады? На такой скорости ветер был настолько силен, что мне пришлось согнуться пополам, только чтоб меня не сдуло. Ветер задувал снизу в мои штанины, чуть ли не поднимая меня. Вертолет начал снижаться ко мне. По роли предполагалось, что я должен быть напуган. Поверьте мне, в данной ситуации совершенно не требовалось гениальности, чтобы показать страх.

Когда мы закончили сцену, режиссер мне гордо сказал: «Получилось». Критики писали, что сцена «выглядит реалистично». Выглядит реалистично? Она только выглядит реалистично?

Но когда речь заходит о настоящих трюках, нет ничего более реалистичного, чем съемки с актрисой Тиффани Боллинг и пятью тысячами живых тарантулов в классическом фильме ужасов «Царство пауков» (Kingdom of the Spiders). Ох, это та вещь, которую я сделал ради искусства.

По сюжету это был типичный ужастик: тысячи злых и голодных тарантулов атакуют изолированный городок. Я играл ветеринара Рэка Хансена, который отчаянно пытается убедить мэра, что мы должны выпустить самых худших врагов тарантулов — крыс и птиц, в огромном количестве, чтобы спасти город. К сожалению, мэр считает, что, позволив легионам крыс атаковать тысячи тарантулов, мы нанесем вред бизнесу и отпугнем покупателей от предстоящей городской ярмарки. Ну вот, оказалось, что во всём виновата ярмарка.

Мы снимали в маленьком городишке Кейп Верде, Аризона. Думаете, реакция горожан, когда они узнали, что у них тут снимается кино, была вот такой: Вот это да! Просто невероятно! В нашем маленьком городишке снимают фильм! Это здорово поможет нашему бизнесу… и они чего только не потащили с собой?

Часто, снимая кино на натуре, съемочная группа испытывает трудности, пытаясь не допустить зевак на задний план. Здесь, однако, такой проблемы не было. Заприте свои дома — пять тысяч тарантулов идут на город.

Прежде чем я получил эту роль, мне пришлось подписать соглашение, что я буду работать с пауками. Я и не возражал — тарантулы не пнут тебя под зад, не хлопнут по плечу, не откажутся произносить свои реплики. Кроме того, у них, как я понимаю, очень плохие связи с общественностью. Они вообще-то не очень опасны; жало тарантула менее болезненно, чем жало пчелы, — хотя вы все равно будете испытывать зуд. Но у меня была отличная идея для трюка, я хотел попасть в кадр с тарантулом на лице — а затем чтобы он сполз так, чтобы зрители поняли, что он живой. Проблема была в том, как удержать тарантула на лице, прежде чем я попаду в кадр. Я начал экспериментировать с клеем, пытаясь точно определить, сколько клея нужно, чтобы удержать тарантула на лице, но в то же время — чтобы позволить ему сползти с моего лица.

Интересный вопрос для актера: что хуже — стоять на крыше несущегося локомотива без какой-либо страховки или приклеивать тарантулов себе на лицо?

Потребовалось шесть попыток, чтобы определиться с количеством клея. И когда мы снимали сцену, всё получилось великолепно. Собственно говоря, когда я привык к паукам, они меня практически не беспокоили; что беспокоило меня больше, так это факт, что куча этих пауков помирала по ходу съемок — я постоянно слышал такой хлюпающий звук, когда по ним проезжала машина. И мне не нравилось работать с крысами. Там была одна дрессированная крыса; у нее имелась привязь из мононити, которая не давала ей сбежать, — пока крыса действительно не сорвалась и не прыгнула на меня.