До сих пор

«Покажи мне деньги» (Show Me the Money — жаргонный вариант «Деньги на бочку») было более традиционным игровым шоу. Игроки получали деньги. Несколько лет назад я участвовал в Анонсе АВС, рекламном мероприятии, проходящем каждый год и анонсирующем выходящие в наступающем телесезоне программы. Я представлял «Юристов Бостона» (Boston Legal). В облике моего изысканного и авторитетного персонажа, блестящего адвоката Денни Крейна, я появился на сцене в пальто, цилиндре, с тростью, в компании танцующих девушек. Продолжив своим танцем покорять сердца зрителей, я и не подозревал, что в зрительном зале находился президент «Эндемола» (Endemol), компании, продюсирующей шоу Хауи Мэндела «По рукам или нет?» (Deal or No Deal), а также несколько других игровых шоу. Он замыслил новое многобюджетное игровое шоу, существенно отличающееся от Deal or No Deal; например, вместо двадцати пяти прекрасных девушек, держащих дипломаты, набитые определенной суммой денег, в этом шоу было тринадцать великолепных девушек, стоящих в небольших клетках и держащих свитки с указанием на них определенной суммы денег.

Главным образом это была игра в жадность. Потому-то она и называлась «Покажи мне деньги» — классический боевой лозунг из фильма «Джерри Магуайер» с Томом Крузом. Еще в пятидесятых в «Вопросе на 64 тысячи долларов» (The $64,000 Question) игроки должны были отвечать на эмоциональный вопрос: либо берешь деньги и идешь домой, либо продолжаешь играть, рискуя тем, что выиграл. Это тот самый вопрос, который заставлял зрителей кричать. С тех пор как Монти Холл представил три двери шоу «Давай заключим сделку» (Let’s Make a Deal) — в котором был исключен момент игры, касающийся вопросов и ответов, превративший его просто в шоу о жадности, — жадность стала центральной темой очень многих действительно хороших игровых шоу. «По рукам или нет?» — так же шоу о жадности, да-да. Насколько жадны игроки и когда они готовы остановиться? Именно в этом и есть притягательность шоу. Участник приходит на игру ни с чем, получает хорошие деньги, и внезапно в нем просыпается жадность. Вы думаете: он что, ненормальный? Он хочет купить ферму. Хорошо, у него достаточно денег, чтобы купить ферму — но теперь он хочет больше, чем ферма. Хауи Мэндел — мастер заставить людей жадничать; хотя каким-то образом ему удается привнести в шоу о жадности человечность. И именно это я и собирался сделать — исследовать человеческую природу жадности. Я действительно хотел задать интригующий вопрос: сколько денег считается достаточным?

Однако следует признать, что правила были немного путаными. Игрок выбирал вопрос A, В или С. Я читал выбранный игроком вопрос, но, если после моего прочтения игрок предпочитал не отвечать на него, он или она могли выбрать второй вопрос, на который он или она также могли не отвечать. Хотя на третий вопрос игрок обязан был ответить — но прежде, чем я раскрою, правильный ответ это или нет, игрок выбирал одну из тринадцати красоток, начинала играть музыка и красавица начинала танцевать — потому что ее выбрали. И я танцевал — потому что она танцевала. Вы когда-нибудь видели, как я танцую? Но в любом случае танцовщица разворачивала свой свиток, обнародующий определенную сумму денег; и если ответ на вопрос был правильным, эта сумма приплюсовывалась к уже набранной игроком, а если ответ был неправильным — вычиталась. Игра продолжалась до тех пор, пока игрок не даст шесть правильных ответов и не выиграет все деньги в «банке» или шесть раз ответит неправильно — и тогда он унесет с собой лишь воспоминания о них.

Пока понятно, да? Слушайте дальше: одна из красавиц держит свиток, на котором не обозначена сумма денег; вместо нее… да это же «карта смеррррррти»! Если игрок отвечает на очередной обычный вопрос неправильно, тогда он должен ответить на вопрос «карты смеррррррти», и если ошибается, то игра заканчивается — и он уходит домой ни с чем. А затем танцуют красотки. Но они отменили это правило после первого эпизода, потому что игрокам не разрешалось пропускать вопрос и они соответственно…

Улавливаете смысл, да? Рассказываешь пару анекдотов, забираешь немного денег, смотришь на танцующих красоток. Я получал удовольствие от шоу. Моя работа была проста: если игроку было комфортно, если он стремительно набирал очки и был спокоен, мне нужно было заставить его волноваться; но если он нервничал и чувствовал себя неловко, я должен был успокоить его. Кроме того, сигнал к началу музыки и танцам зависел полностью от меня. Я мог сказать: «Давайте веселиться» — и тут же включалась музыка и красавицы начинали танцевать, или: «Праздника не будет» — и красавицы не танцевали.