Добыча золотого орла. Пророчество орла

Децим бросил копье на дороге, а щит оставил при себе. Он мчался со всех ног, а из-за поворота появилось уже больше тридцати всадников. Они погоняли коней в явном намерении растоптать римлянина прежде, чем он успеет укрыться за надежной, преградившей дорогу стеной красных щитов. Острия копий, нацеленных в спину убегавшего человека, сверкали на солнце.

— Ему не уйти, — промолвил Септим. — Они его нагонят.

— Как бы не так! — мгновенно возразил Катон. — Беги, Децим, беги!

Легионеру оставалось совсем недалеко до строя товарищей, но расстояние между ним и преследователями сокращалось быстрее.

— Ну, что я говорил…

В голосе оптиона безошибочно угадывалось самодовольство, и это бессердечие повергло Катона в холодную ярость. Но всадники и вправду догоняли Децима, и нужно было что-то срочно делать. Центурион отвел взгляд от дороги и отчаянной гонки и повернулся к строю.

— Первая шеренга, копья к бою!

Солдат настолько захватило действо, разворачивавшееся на их глазах, что приказ дошел до них не сразу.

— Копья к бою, чтоб вам сдохнуть! — взревел Катон.

Теперь приказ был выполнен: солдаты перехватили древки, сделали два шага вперед и отвели копья для броска. Децим увидел это движение, запнулся, но тут же с удвоенной прытью рванул вперед, стремясь попасть под защиту щитов. Бритты, скакавшие следом, глумливо завывали, полагая, что, хоть жертва уже всего в тридцати шагах от товарищей, римлянину не удастся уйти.

— Децим! — заорал Катон что есть мочи. — Падай!

На искаженном ужасом лице отчаявшегося легионера вдруг отразилось понимание. Он сообразил, что намерен сделать центурион, и не мешкая бросился прямо на дорогу, чуть откатился в сторону, прикрылся щитом и съежился под ним насколько возможно. В тот же миг Катон отдал приказ первой шеренге:

— Копья… бросай!

Резкие, надсадные выдохи — и с десяток темных древков взмыли в воздух. Пролетев над упавшим Децимом, серией глухих ударов они обрушились на скакавших за ним всадников. Отточенные наконечники пронзали плоть всадников и их скакунов. Воздух наполнился людскими криками и конским ржанием, раненые лошади поднимались на дыбы. Всадники, скакавшие следом, кричали и натягивали поводья, чтобы не налететь на раненых и успеть повернуть в сторону. Один варвар с пронзенной грудью выпал из седла и свалился прямо на Децима. Древко торчавшего из него копья с громким треском переломилось. Он дернулся и затих.

Инерция атаки была сбита, раненые лошади истошно ржали и брыкались, всадники с трудом удерживались в седлах. Децим понял, что у него появился шанс, выскользнул из-под щита и, бросив его, метнулся вперед, навстречу первой шеренге товарищей.

— Давай! — кричал ему Катон. — Первая шеренга, расступись!

Два бойца расступились, так что в стене щитов образовалась брешь. В этот момент Катон заметил, как что-то мелькнуло в воздухе и легионер с криком боли влетел в строй. Катон бросился к упавшему солдату, склонился над ним и увидел, что легкий дротик сзади вонзился ему в ногу, выше сапога. Из раны сочилась кровь.

— Вот дерьмо! Больно! — процедил Децим сквозь стиснутые зубы.

Подняв взгляд, Катон увидел, что всадники отступили и перестраиваются, готовясь к новой атаке.

Септим склонился над ним, осмотрел дротик и кивнул Катону.

— Подержи его.

Крепко ухватившись за древко и удостоверившись, что держит его под правильным углом, оптион резко потянул дротик на себя и вырвал острие из ноги. Децим взвыл от боли, из раны хлынула кровь. Оптион быстро осмотрел ее, снял с шеи легионера платок и наложил тугую повязку.

— Нога тебе еще послужит, — приободрил солдата Септим. — А вот щит ты зря бросил. Тебя чему учили на тренировках?

Децим заморгал:

— Виноват, командир!

— Ладно, вставай. Толку от тебя с одной ногой никакого. Дуй назад, к когорте.

Легионер покосился на Катона, который кивнул, подтверждая приказ. Скрипя зубами, Децим поднялся на ноги и заковылял сквозь ряды товарищей и потом дальше по дороге в тыл, оставляя на земле капли просочившейся сквозь повязку крови.

— Они атакуют снова! — послышался чей-то голос.

Катон поднял щит и протиснулся вперед, к первой шеренге. Септим торопливо занял позицию на крайнем правом фланге. Оглядевшись, Катон увидел, что бойцы с суровой решимостью приготовились отразить вражескую кавалерийскую атаку. Стоявший за его спиной знаменосец центурии вытащил из ножен меч и нетерпеливо подался вперед.

— Штандарт в тыл! — рявкнул на него Катон. Знаменосец моргнул, вложил клинок в ножны и стал протискиваться в задние ряды плотного строя. Катон гневно покачал головой: уж знаменосцу-то следует знать, что его долг оберегать штандарт как зеницу ока, а не лезть в самую гущу схватки. С этим знаменосцем надо будет серьезно поговорить, если, конечно, они доживут до завтра.

Варвары издали дикий боевой клич, копыта лошадей загрохотали по сухой земле, и конница устремилась в атаку. Катон едва не отдал приказ снова забросать атакующих копьями, но вовремя вспомнил, что центурии предстоит отнюдь не скоротечная схватка, а долгий отход с боями и оружие лучше поберечь.

— Вторая шеренга, — крикнул он, — копья вперед!