Добывайки

– Тихо, – прошептал Под, – сиди спокойно…

– Как они называются? – спросил мальчик, видимо, рассматривая книги, и Арриэтта одним духом выпалила все названия подряд.

– Под, – шепнула Хомили, – я сейчас закричу…

– Нет, – шепнул Под в ответ. – Не надо. Ты уже кричала.

– Я чувствую, что крик подступает к горлу.

Под встревоженно взглянул на неё.

– Задержи дыхание и посчитай до десяти.

– Ты не могла бы мне почитать? – попросил мальчик Арриэтту.

– Могу, – ответила та, – но лучше бы что-нибудь новое.

– Но ты же не приходишь ко мне, – протянул мальчик жалобно.

– Верно, теперь буду.

– Под, – шепнула Хомили, – ты слышал, что она сказала?

– Да-да, не волнуйся…

– Хочешь посмотреть кладовые? – спросила Арриэтта, и Хомили прижала руку ко рту, чтобы заглушить крик.

Под взглянул наверх и попросил, стараясь говорить убедительно и деловито:

– Эй! Положи крышу на место, мы замёрзнем.

– Хорошо, – согласился мальчик, но как-то нерешительно, и потянулся за куском пола, служившим им потолком. – Заколотить гвоздями снова?

– Конечно, заколотить! – буркнул Под.

– Понимаете, там, наверху, у меня есть ещё вещи…

Под заколебался, а Хомили толкнула его локтем и шепнула:

– Спроси какие.

– Какие? – спросил Под.

– Вещи из старого кукольного дома, который стоит на верхней полке шкафа возле камина в классной комнате.

– Не видел там никакого кукольного дома, – проворчал Под.

– Он стоит под самым потолком, – сказал мальчик, – вам снизу не видно; надо встать на полку, чтобы добраться до него.

– А что за вещи в этом домике? – спросила Арриэтта из гостиной.

– О, самые разные, – отозвался мальчик. – Ковры на полу и на стенах, и кровати с матрасами, и птичка в клетке – ненастоящая, конечно, – и кастрюли, и столы, и пять позолоченных стульев, и пальма в кадке, и блюдо с тортом из папье-маше, и ещё одно – с бараньей ногой…

Хомили наклонилась к Поду и шепнула:

– Скажи ему, чтобы прибил потолок… чуть-чуть.

Муж вытаращил на неё глаза, и она изо всех сил закивала, крепче стиснув руки. Под обернулся к мальчику.

– Хорошо, прибей потолок, но легонько, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Пару гвоздиков тут и там…

Глава шестнадцатая

И вот в их жизни наступила новая пора, такое им даже не снилось! Каждую ночь крыша взлетала вверх – и появлялись новые сокровища: настоящий ковёр для столовой, крошечный совок для угля, жёсткий диван с подушками, обтянутыми узорчатой тканью, двуспальная кровать с покрывалом, односпальная ей в пару с полосатым матрасом, картины в рамах вместо марок, плита, которую нельзя было топить, но которая так мило выглядела в кухне, овальные и четырёхугольные столы, маленький секретер с одним ящиком, два платяных шкафа из клёна (один с зеркальной дверцей) и комод с изогнутыми ножками… Хомили не только привыкла к тому, что крыша над её головой поднимается каждую ночь, но даже предложила Поду приделать к ней петли.

– Мне не нравится, что потолок каждый раз надо приколачивать, – от этого в комнатах такая пыль!

Когда мальчик принёс им фортепьяно, Хомили стала просить Пода сделать гостиную.

– Рядом со столовой, а кладовую отодвинь подальше. Тогда будет куда поставить эти золочёные кресла, о которых он столько говорит, и пальму в кадке…

Однако Под, порядком устав от передвигания мебели, с нетерпением ждал спокойных вечеров, когда сможет дремать у очага в своём новом красном бархатном кресле. Не успевал он поставить комод в одном месте, как Хомили, выйдя из комнаты и вновь войдя, чтобы «получить впечатление», заставляла переставлять его в другое – «на пробу». И каждый вечер, как раз тогда, когда Под привык ложиться спать, потолок взлетал вверх и появлялись новые вещи. Хомили была неутомима, глаза её блестели, щёки горели румянцем, и хотя целый день они только и делали, что толкали и тащили новую мебель то туда, то сюда, не могла угомониться и подождать до утра. Поднимая тяжёлый кукольный сервант с одного конца, так что Поду не оставалось ничего другого, как поднять другой конец, она умоляла: «Только попробуем, на это не уйдёт и минуты».

Но Под прекрасно знал, что в действительности пройдёт не один час, пока наконец, измученные и вспотевшие, они не свалятся в постель, да и тогда Хомили будет время от времени вскакивать, чтобы бросить «последний взгляд».