Добывайки

– Да, старого кота Крампфирла, рыжего с белыми пятнами. Но от него тоже было мало толку. По словам миссис Драйвер, всё, на что он оказался способен, – это удрать из дому или забраться в кладовую, где хранили продукты. «Что там говорить о добывайках, – ворчала миссис Драйвер, когда ставила на стол тарелку с рыбным пирогом, который принесла брату на второй завтрак, – им до этого кота далеко: добыл себе в кладовой рыбу и полгоршка сметаны». Но кот пробыл в доме недолго. Первое, что сделали фокстерьеры, которых привёл крысолов, это выгнали его. Ну и шум они подняли, рассказывал брат. Они гоняли кота по лестницам – вверх-вниз – и по комнатам – взад-вперёд – и так лаяли, что чуть не охрипли. Последнее, что видел брат из окна, – рыжее пятно, которое мчалось через рощу и дальнее поле, а за ним – терьеры, вся свора, как один.

– Поймали они его?

– Нет, – рассмеялась миссис Мей, – он ещё жил у Крампфирла, когда туда через год приехала я. Немного угрюмый и необщительный, но целый и невредимый.

– Расскажите, что было, когда приехали вы.

– О, я там недолго пробыла, – торопливо сказала миссис Мей, – а потом дом продали. Брат никогда больше туда не приезжал.

Кейт подозрительно взглянула на неё, покалывая нижнюю губу иголкой, и наконец спросила:

– Значит, они так и не поймали добываек?

Миссис Мей отвела глаза и, чуть поколебавшись, ответила:

– Да нет, не поймали, но… то, что они сделали, было для бедного брата ещё хуже.

– Что же?

Миссис Мей, отложив иглу, несколько минут молча смотрела на руки, потом выпалила:

– Я ненавидела этого крысолова.

– А вы его разве знали?

– Его все там знали. У него было бельмо на глазу. Его звали Рич Уильямс. Он и свиней колол, и… ну и всякое другое делал… У него было много чего: ружьё, топор, лопата, кирка и приспособление с кузнечными мехами, чтобы выкуривать крыс. Я не знаю точно, чем он их выкуривал: сам варил это ядовитое снадобье из трав или химикалий, – но запах помню: он ещё долго держался у амбаров и вообще всюду, где этот Рич Уильямс бывал. Можешь себе представить, что творилось с братом, когда на третий день – тот самый, когда он должен был уезжать, – до него донёсся этот запах…

Брат был уже одет и совсем готов в дорогу. Упакованные чемоданы стояли внизу в холле. Пришла миссис Драйвер, отперла дверь и повела его по коридору в спальню тёти Софи. Он стоял бледный, застывший, в пальто и перчатках возле её завешенной пологом кровати.

– У тебя что – уже морская болезнь началась? – насмешливо спросила тётя Софи, глядя на него с высоты кровати.

– Нет, это от запаха.

Тётя Софи принюхалась:

– Что это за запах, Драйвер?

– Там крысолов, миледи, – ответила экономка, покраснев. – В кухне…

– Что?! Вы их выкуриваете?! – воскликнула тётя Софи и засмеялась. – О боже! Драйвер, если они вам не по вкусу, избавиться от них проще простого.

– Как, миледи? – Миссис Драйвер было так неловко, что даже её двойной подбородок покраснел.

Обессилев от смеха, тётя Софи помахала унизанной кольцами рукой и кивком указала им на дверь.

– Покрепче затыкайте бутылку пробкой.

Спускаясь по лестнице, они всё ещё слышали её смех.

– Она в них не верит, – пробормотала миссис Драйвер и, покрепче ухватив брата за плечо, без церемоний поволокла через холл. – Ну и глупо! Посмотрим, что она запоёт, когда я потом принесу их к ней в комнату на чистой газете, всех рядком по росту…

Часы были сдвинуты с места, и брат сразу же заметил, что дыра в деревянной панели законопачена. Входные двери, как обычно, стояли настежь, и в холл врывался солнечный свет. У двери, на коврике, стояли его чемоданы, поджариваясь на солнце. С фруктовых деревьев за дорожкой уже облетел цвет, и ветки покрылись крошечными светло-зелёными плодами, прозрачными на солнце.

– Времени хоть отбавляй, – сказала миссис Драйвер, взглянув на часы, – кеб приедет не раньше половины четвёртого…

– Часы стоят, – заметил брат.

Вид у миссис Драйвер был непривычный, словно она собралась идти в церковь: шляпа и парадное чёрное пальто, – потому что она самолично собиралась везти его на станцию.

– Да, это, верно, из-за того, что мы их сдвинули. – У неё открылся рот и тяжело обвисли щеки. – Всё будет в порядке, когда их поставят на место. В понедельник придёт мистер Фриш.

И она снова крепко ухватила его повыше локтя и потащила дальше.

– Куда мы идём? – спросил мальчик, упираясь.

– В кухню. У нас ещё есть минут десять. Разве ты не хочешь посмотреть, как их поймают?

– Нет, не хочу!

Он вырвался из её цепких рук, но она даже не рассердилась, а с улыбкой глядя на него, сказала:

– Ну, а я хочу. Хочу рассмотреть их получше. Он напустит под пол своё снадобье, и они выбегут наружу: во всяком случае, так происходит с крысами, – но сперва заделает все выходы.

И её глаза вслед за глазами брата обратились к дыре под часами, замазанной чем-то вроде серого теста, с криво прилепленным сверху куском обёрточной бумаги.

– Кто её нашёл?

– Рич Уильямс. Это его работа.

– Её можно расковырять, – сказал мальчик минуту спустя.

Миссис Драйвер рассмеялась, на этот раз добродушно: