Дочь часовщика. Как видеть свет в кромешной тьме

Корри сделала еще несколько шагов вперед и произнесла казарменный ответ: «Заключенная тен Бум, Корнелия, присутствует».

Охранница указала на дальний конец очереди. «Встать на Номер 1».

Корри, с трудом передвигая ноги, направилась к этому месту; холодный ветер трепал ей платье. Несколько минут она простояла там одна, потом на место рядом с ней направили молодую девушку. Увидев, что Корри дрожит, девушка потерла ей спину, пока охранники отвернулись.

Перекличка продолжилась; Корри повернулась к девушке. «Почему нас сюда поставили, как думаете?»

Девушка ответила тихо и невозмутимо:

«Я думаю, нас сейчас убьют».

Глава 24 Отеки

Корри одними губами произнесла короткую молитву.

«Возможно, сейчас, я, как и Бетси, воочию предстану перед тобой, Господи. Пусть убийство моё будет не слишком жестоким, не газ, Господи, и не повешение. Пусть меня застрелят, ведь это так быстро. Один взгляд, один звук, и все кончено».

Повернувшись к девушке, Корри спросила, как ее зовут.

«Тайни».

«А я – Корри. Как давно ты здесь?» – «Два года».

«Ты когда-нибудь читала Библию?» – «Нет, никогда».

«Ты веришь, что Бог существует?»

«Верю. Хотела бы я знать о Нем побольше. Что Вы о Нем знаете?»

Корри ответила, что знает многое, и в течение следующих трех часов, стоя по стойке смирно рядом с Тайни, она проповедовала Евангелие.

«Здесь умерла моя сестра, – рассказала она Тайни. – Она много страдала, как ты и я. Но Иисус всегда с нами. Он совершил чудо, очистив мою душу от горечи и ненависти к моим врагам».

Тайни хорошо восприняла проповедь, и Корри попросила ее помолиться Господу, «другу, который никогда не оставит тебя одну».

Прозвучала сирена, возвещающая о завершении переклички, и охранница крикнула, чтобы все приступали к работе. Женщины бросились врассыпную, Тайни тоже исчезла.

Корри осталась на указанном ей «месте номер 1» и ждала. Подарит ли ей Бог быструю смерть в ответ на ее молитву?

«Когда ты умираешь, – размышляла она позже, – когда ты стоишь у врат вечности, ты видишь вещи в совершенно другом свете, чем когда собираешься прожить еще долго. Я стояла у этих ворот много месяцев, живя в казарме 28 в тени крематория. Каждый раз, когда я видела дым, валивший из отвратительных дымовых труб, я знала, что смотрю на последние останки какой-то бедной женщины. Часто я спрашивала себя: когда же придет мое время умереть?»

Тайни оказалась права насчет смертного приговора; позже Корри выяснила, что ее казнили вскоре после окончания переклички. Но что же предстояло самой Корри?

Охранница, дважды вызывавшая ее, велела Корри следовать за ней в административный барак. Корри присоединилась к короткой очереди заключенных перед столом, и наблюдала, как клерк проштамповал документы впереди стоящей женщины и сказал: «Отпустить!»

Отпустить?? На свободу? Возможно ли это? Мгновение спустя мужчина вызвал ее: «Тен Бум, Корнелия».

Корри подошла, мужчина что-то нацарапал на формуляре, поставил печать и протянул ей. Она посмотрела вниз и увидела только одно слово, выделенное жирным шрифтом: Entlassungsschein (Справка об освобождении).

Пройдя по очереди к другому столу, она получила железнодорожный проездной билет до Нидерландов, а затем охранник указал ей на другую комнату дальше по коридору. Внутри женщины, стоявшие в очереди впереди Корри, раздевались.

«Вам нужно пройти медосмотр», – пояснили ей.

Корри кивнула. Еще одно унижение. Она сняла Библию с шеи, сняла платье и бросила то и другое в угол, на вещи других заключенных.

Когда Корри подошла ближе, она удивилась молодости доктора – перед ней сидел веснушчатый мальчик, который по возрасту вполне годился ей в племянники. Однако держался он исключительно профессионально. Каждую следующую пациентку он просил нагнуться, повернуться и растопырить пальцы.

Корри встала перед ним, и взгляд доктора сразу же упал на ее распухшие ноги.

«Отек, – объявил он. – Больница».

Тюремный служащий повел ее в больницу, и Корри спросила: «Но тогда получается… разве нас не собирались отпустить?»

«Я думаю, так они и поступят, как только отеки спадут. Они отпускают только тех, кто в хорошем состоянии».

В этом условии усматривался смысл. Эсэсовцы не хотели, чтобы кто-то узнал о жестоком обращении с заключенными, особенно пресса, поэтому любой, кого приходилось отпускать, должен был выглядеть относительно здоровым. Придется подождать.

Однако больница была переполнена. Группа женщин ждала в очереди, надеясь попасть на прием к врачу, а помимо местных привезли десятки новых заключенных с ужасными травмами. Ей рассказали, что поезд с заключенными, направлявшийся в Равенсбрюк, попал под бомбардировку, и многих просто разорвало в клочья. У стены на столе лежала пациентка, а вокруг нее работали врач и четыре медсестры. Она кричала от боли, и сердце Корри разрывалось от боли за нее.