Дочь ледяного Юга

В состязание по меткости включились уже первые ряды. Поворачиваясь перед самым носом командора, они старательно прицеливались и кидали бумажки. Жук героически переносил эти издевательства, изредка переползая из стороны в сторону. Но укрыться от обстрела не мог.

Наконец терпению гатура пришел конец. И Ванибару, прервав свой монолог, скомандовал:

– Ривандо, Бреданс, Комидари – за дверь. Остальные слушают стоя.

Выходит, выделил самых рьяных стрелков и выгнал. Как бы на экзамене не припомнил. Но экзамен далеко. Забудет.

Танри даже была рада, что ее выставили. За два года учебы в Академии она и так всего пару раз прогуляла занятия. Теорию и историю авиации и воздухоплавания она знала достаточно, чтобы получить хорошую оценку. А что еще нужно? Главное, сейчас на аэродроме не должно быть много народа. Может, и полетать удастся. Поэтому все изгнанники не испытывали ни малейших угрызений совести.

Сев на велосипеды, они помчались по холмам мимо виноградников с аккуратными домиками сторожей, не способных отстоять доверенный им урожай, если на поля, как саранча, налетает целый отряд будущих летчиков.

В распоряжение Академии Лиссаранским аэропортом была предоставлена пара старых списанных деревянных бипланов. Предполагалось вначале, что будут они стоять на аэродроме в качестве экспонатов. Но общими усилиями бипланы починили, и ректор разрешил их использовать для учебных полетов.

Естественно, одних новичков не отпускали. Кто-то из старших и более опытных студентов или летчиков обязан был сопровождать их. На бипланах летали все, и девчонки из медслужбы, и диспетчеры.

Танри и ее спутники мчались наперегонки мимо неторопливо ползущих по извилистой дороге повозок фермеров и автомобилей, нагруженных всяким хозяйственным инвентарем.

Через полчаса им открылся вид на длинные синие ангары и взлетную полосу в полкилометра, длинноватую для такого простенького самолета, как биплан.

Бросив взгляд на студенческие значки, охранники отворили тяжелые металлические ворота, пропустили троицу внутрь. Фред Бреданс сразу свернул куда-то в сторону, а Танри с Эрнесто Ривандо поехали к ангарам. Надо было спешить, еще полчаса, и очередь на полеты выстроится огромная. До обеда не взлетишь.

Один из бипланов, выкрашенный в оранжево-коричневый цвет, уже нарезал круги в воздухе, а возле другого, красно-белого, толпились студенты. В небе кружили разноцветные купола парашютистов. Это упражнялся первый курс дальнелетников. Вдали к мачте студенты пытались пришвартовать дирижабль, жирным тюленем лениво паривший в воздушном океане.

Эрнесто Ривандо, коротышка с удивительно красивым лицом и кофейного цвета волосами, приставил велосипед к стене ангара и поспешил к биплану. Танри вприпрыжку побежала следом и, споткнувшись о притаившийся в траве шланг, упала.

– Что такое? – прокричал обернувшийся Эрнесто.

– Все нормально. Просто испачкалась, – ответила Танри. – Ты иди. Я догоню.

Новые светло-желтые брюки было жалко. На коленях остались зеленые пятна. Если сразу не застирать, потом только выбросить.

Вспомнив, что за ангарами есть мастерские, где наверняка найдется мыло и вода, девушка поспешила туда.

Через десять минут, натянув мокрые на коленях брюки, Танри уже хотела выйти из мастерской, подошла к двери, но услышала голоса. Беседовали Фред Бреданс и Виктор Машар, парень с отделения ближней авиации, сейчас чем-то проштрафившийся и отправленный на две недели помогать механику. Встречаться с Машаром не хотелось, и девушка решила подождать, пока ребята уйдут. Но те стояли рядом и шушукались достаточно громко, чтобы притаившаяся за дверью Танри смогла разобрать слова.

– И много ты проиграл? – спрашивал Фред.

– Двадцать две тысячи! – чуть не плачущим голосом говорил Машар. – Если отец узнает…

– Как? У тебя было только две сотни! – еле удержался от крика Фред Бреданс.

– Я постоянно выигрывал. Вначале мне сказочно везло. Я сам не понимаю, как так получилось. Все шло замечательно, как вдруг… Вдруг я продул!

– Ты в прошлый раз то же самое говорил. Боже, зачем я тебе дал денег!

– Я надеялся отыграться!

– Я же тебе говорил, что они шулеры! А если дойдут слухи до Кризо или кого-то из профессоров – все. Прощайся с Академией!

– Должно быть, уже дошли! Гатур, кажется, знает! Он видел, как я выходил из игорного дома!

– Ладно, о нем потом подумаем. Это еще не самое страшное. В какой срок тебе отдавать сумму?

– До исхода недели. Нам конец, Фред!

– Болван! Почему ты меня не слушал? И вообще, зачем тебе надо было столько денег? – допытывался Бреданс. – Ради чего ты сел за стол?

– Надо! – отвечал Машар.

– Отвечай, иначе поколочу! Ты меня впутал во все это, я должен знать!

– Они знают, – обреченно признался Виктор, – про то, что мы тогда пытались ограбить дом, чтобы покрыть прошлые долги. Они грозятся рассказать сыскарям!

– Что? Да я тебя убью!

– Не поможет. Долг ляжет на тебя. Ты же мой кузен и друг, – выпалил Виктор.

– Но у меня тоже нет денег. Сотню не наскребу! – ужаснулся Фред.

– Ты тихо, не горячись. Мне сказали, есть другой способ рассчитаться. Я тебе послезавтра скажу, что делать надо. На летной практике.