Дочь того самого Джойса

– Там сказано о… о… – Джорджо посмотрел на меня и замолчал. Потом снова посмотрел на письмо и закончил: – О том, чем занимаются взрослые.

– Как они убирают в доме, и выливают горшки, и разжигают огонь? Я тоже помогаю это делать!

– Я думаю, они делают еще кое-что. – Он нахмурился и вытащил из шкатулки еще одно письмо. – Ты знаешь, откуда берутся дети, Лючия?

– От Господа Бога. Дай мне тоже прочитать. Там про Бога?

Джорджо покачал головой. Он, вытаращив глаза, изумленно смотрел на письмо.

– Нет, про Бога там нет. Но там говорится о… про… п-писать, к-к-какать… и сосать.

Я прикрыла рот рукой и хихикнула:

– Фу!

Джорджо достал третье письмо и прочел его, с тем же выражением удивления и непонимания на лице. Он то и дело кривился, как будто откусил неспелое яблоко.

– Взрослые делают очень с-с-странные в-вещи.

– Что ты имеешь в виду? Прочти вслух, Джорджо! – Я немного заскучала. На кровати Джорджо лежала моя голая кукла. Нужно надеть на нее платье и шляпу. И пусть она выведет на прогулку медвежонка. – Покажи мне! – Я потянулась за письмом.

Джорджо отдернул руку и глубоко вздохнул.

– «Я твоя птичка с коричневой задницей для е… Я наср… в трусы и лягу на живот, а ты сможешь поцеловать мою… мою задницу, а потом вы… меня сзади, как хряк свинью, а потом я сяду на корточки и насс…» – Он остановился и моргнул.

– Как противно! – Я хотела посмеяться, но это было уже вовсе не забавно. И Джорджо тоже не смеялся. – Насс… куда? В горшок?

– «На твой член, – безжизненным голосом закончил Джорджо. – И яйца».

– Яйца? – Я знала, что яйца несет курица, и мне было совершенно непонятно, почему мама хотела на них написать. И зачем ей какать в трусы, когда есть горшок? Это тоже было неясно. И почему она написала баббо о свиньях? И что еще за член такой? Что она хотела сказать?

Но Джорджо не обратил внимания на мой вопрос. Он читал дальше, шевеля губами и хмуря лоб.

– Значит, про моего котенка там ничего нет?

– Н-неужели все вз-вз-взрослые это делают? Так нас сделали мама и баббо? – заикаясь, проговорил он.

– Мы можем попробовать сделать это с куклой. Ей нужен еще один ребеночек. Я достану яйцо и пописаю на него, как мама.

– Правда, попробуем? – Джорджо неожиданно перешел на шепот. – Быстро, Лючия. Задери свою ночнушку.

– Но мама меня отругает, если я испачкаю трусики, – возразила я. – И здесь нет яйца.

– Моя свистулька готова. – Он ухватился за подол моей ночной рубашки. – Мы можем быть как взрослые.

– Ты можешь сделать так, что у меня будет ребеночек? Своей свистулькой? – Я с готовностью подняла рубашку. Мой собственный ребеночек! У куклы Долли и у меня будет по ребеночку! Я легла на спину.

– Перевернись, Лючия. Я отделаю тебя, а потом ты отделаешь меня. Как мама с баббо.

Я почувствовала его губы на своей голой попке. Он покрывал ее мелкими торопливыми поцелуями.

– Ты уже сделал ребеночка?

– Еще нет. – Он уселся на меня верхом, и мне стало жарко.

А потом я почувствовала, как он писает мне на спину. Под моим животом лежали мамины письма, жеваные и измятые.

– Перевернись опять, Лючия.

– Только не мне на лицо… фу-у-у-у-у!

– Это чтобы был ребеночек, глупая!

Я неохотно перевернулась. Моя рубашка насквозь промокла, и в комнате сильно пахло мочой. Джорджо уже снял свою ночную рубашку и готовился сесть на корточки прямо у меня перед лицом.

– Тебе нужно это пососать. – Он показал на свой маленький бледный пенис.

– Что, правда? А я думала, надо пососать яйцо. – Я посмотрела на Долли. Эта глупая игра уже начинала мне надоедать.

– Это и есть мой член, глупая!

– Член! – Я схватилась за него, и он показался мне уже не таким маленьким. Он слегка распух и покраснел, как будто его искусали комары. Джорджо подставил его к моему лицу, и я увидела, что его тело дрожит. Мне вдруг совсем расхотелось играть. Джорджо пугал меня своей странной настойчивостью. Его глаза потемнели и остекленели. И мне не хотелось больше думать о письмах мамы. И о том, чем занимаются взрослые, и о детях. Я хотела надеть на Долли ее самую красивую шляпку и повести ее гулять, далеко-далеко. Я закрыла рот и двумя пальцами зажала нос. Ладно. Я поцелую его свистульку один раз, а потом пойду играть с Долли. Я сложила губы, чтобы поцеловать Джорджо, и почувствовала, что его штучка скользнула по моим деснам.

Мне слишком жарко… в кабинете доктора очень жарко! Надо снять пальто… слишком жарко… А запах! Этот запах проник за мной даже сюда… Мне нужен воздух! Чистый воздух… горный воздух. Почему он не откроет окно? Эта вонь просто невыносима… меня тошнит… сейчас вырвет… Почему его не тошнит?

– Мисс Джойс, почему вы зажимаете нос? Что за запах вы чувствуете? Мисс Джойс! Мисс Джойс! Вы меня слышите?