Дочери Ялты. Черчилли, Рузвельты и Гарриманы: история любви и войны

И Сара завершила письмо излиянием чувств, которые так давно хотела донести до отца и теперь, наконец, оформила в связный текст адресованного ему совершенно официально письма, вовсе на дрожащей рукой на мятом от волнения листе бумаги, а с твердой и уверенной припиской: «Благослови тебя Бог, мой дорогой. Вся моя любовь – тебе! <…> ты потрясающий! <…> Вау, вау и вау-вау вовеки веков!»{788}

После Ялты

«Ялтинское соглашение сделалось чем-то легендарным, – заявил радиокомментатор ABC Чет Хантли 28 июня 1951 года. – Иногда Ялтинское соглашение защищают, но в большинстве случаев его критикуют и даже указывают на него как на яркий пример грубой ошибки в американской дипломатии»{789}. Точно такое же отношение к ялтинским договорённостям сложилось и в Великобритании. Ялтинская конференция, поначалу почитавшаяся чуть ли не за апофеоз явленного единства союзников, через считанные годы сделалась в глазах западной общественности чем-то в корне иным. В ней стали видеть не кульминацию сотрудничества, а скорее отправную точку фазового перехода Второй мировой войны в Холодную. Теперь же, десятилетия спустя, крепкие задним умом политологи с легкостью изыскивают ей всё новые интерпретации сообразно своим взглядам. Одни усматривают в Ялте второй Мюнхен, продажную сделку со злейшим врагом; покупку радостей краткосрочного мира, тут же сметенного новой волной страха, войн и трагедий. Другие считают ялтинские соглашения предначертанным злым роком неизбежным исходом Второй мировой войны, поскольку в мире налицо многовековая тенденция к биполярности, и решения отдельных личностей практически никак не способны повлиять на тягу геополитических сил к разделению на два непримиримых лагеря для вступления в смертельную игру.

Породила Ялта и мутный поток контрафакта – гипотетических вопросов из разряда: «А что, если бы…» А что, если бы Рузвельт не был смертельно болен? А что, если бы он, напротив, умер раньше, на третьем сроке, и президентом стал Генри Уоллес? А что, если бы западные союзники не пошли на сделку? А что, если бы Черчилль и Рузвельт пригрозили Сталину объявлением войны? Интригующие, но контрпродуктивные гадания, в чём и заверил радиослушателей Хантли, напомнив, что Ялтинская конференция «не была чем-то из ряда вон выходящим. В значительной мере она стала продуктом всего того, что ей предшествовало»{790}. Поскольку Восточная Европа находилась под контролем Красной армии, у западных союзников практически не осталось рычагов влияния на Сталина с целью принудить его к сотрудничеству, кроме угрозы объявления войны. Европа же за пять лет пресытилась войной по горло, и желающих получить новую порцию этого блюда там не находилось. Вероятно, единственным способом не допустить попадания под сапоги Красной армии всех восточноевропейских земель – Польши, Румынии, Венгрии и т. д. – было бы открытие второго фронта во Франции, как минимум, на два года раньше, чем это было сделано в реальности. Но в 1942 году ни американские вооружённые силы, ни американская промышленность не были готовы отмобилизовать ресурсы, необходимые для успешного британско-американского вторжения на континент и открытия Западного фронта на фоне продолжения войны с Японией. Сразу напрашивается ещё один вопрос. А что, если бы Британия и США рискнули пойти ближе к началу войны на всеобщую мобилизацию?.. И эту обратную спираль контрафактных вопросов без ответов можно раскручивать до бесконечности.

Что было бы при альтернативных сценариях не имеет ровным счётом никакого значения в свете того, что случилось в действительности.

6 августа 1945 года американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму. Через день Советский Союз объявил войну Японии. На следующий же день американцы сбросили вторую атомную бомбу, на этот раз на Нагасаки. 15 августа японцы сдались.[88] После того, как последний общий враг был повержен, всякая нужда продолжать притворную игру в партнёрство между Востоком и Западом отпала, и все иллюзии быстро развеялись как дым. Пока Сталин был жив, ещё оставались призрачные надежды как-то его переубедить с тем, чтобы вернуть Советский Союз на путь сотрудничества; с его смертью в 1953 году рассыпалась в прах и эта иллюзия.