Дочери Ялты. Черчилли, Рузвельты и Гарриманы: история любви и войны

Встречи 5 февраля начались очень динамично – едва лишь улеглась неизбежная протокольно-организационная суматоха. Все пленарные заседания были запланированы на вторую половину дня в Ливадийском дворце, ежедневные совещания военных и переговоры министров иностранных дел шли в резиденциях всех трёх союзников в порядке ротации. В полдень британские начальники штабов прибыли в Кореиз для продолжения начатого накануне пленарного обсуждения с американскими и советскими штабистами стратегического плана совместных действий на завершающем этапе войны. Однако дальше коновязи при въезде на охраняемую территорию часовые НКВД их машины не пропустили. Казалось бы, маршал авиации Питер Портал, фельдмаршал сэр Алан Брук, адмирал сэр Эндрю Каннингхэм, фельдмаршал сэр Харольд Александер и генерал Гастингс «Паг» Исмей были самыми узнаваемыми британскими действующими лицами в той войне (после Черчилля, естественно), но в НКВД, похоже, понятия не имели, кто они такие. После «множества телефонных звонков» вопрос был всё-таки улажен, и караульные жестами сигнализировали англичанам, чтобы те заезжали{309}. Американские же генералы тем утром и вовсе попали впросак, прибыв поначалу по ошибке в Воронцовский дворец вместо Юсуповского. В результате этих недоразумений военное совещание началось на полчаса позже запланированного{310}. Но в конце концов военачальники сумели-таки приступить к делу – и провели продуктивное трёхчасовое обсуждение координации действий сухопутных, военно-воздушных и военно-морских сил союзных держав{311}.

Сердечная атмосфера установилась и на начавшейся в 13:30 встрече трёх министров иностранных дел. Этой встречей, где также присутствовали послы и эксперты-международники, началась серия ежедневных обсуждений важнейших вопросов внешней политики. Вскоре после её начала Аверелл Гарриман внезапно прервал размеренный ход обмена мнениями не терпящим отлагательства важнейшим официальным заявлением: им только что получена депеша с известием, что американские войска под командованием генерала Дугласа Макартура нанесли сокрушительное поражение японцам в решающей битве за Манилу. От этого удара врагу было не оправиться, и он однозначно положил конец трёхлетней японской оккупации Филиппин. После этого по доброй русской традиции пришлось всем поднять по кругу триумфальные тосты за победу и обильно обмыть её, прежде чем возвращаться к насущным делам{312}.

При всей кажущейся дружественности атмосферы Гарриману слабо верилось, что дух сотрудничества, вызванный этой победой, сохранится надолго. Советская переговорная стратегия была выстроена по совершенно определённой и до деталей ему знакомой схеме. Поначалу Советы демонстрируют сердечность, обязательность и сговорчивость, особенно по второстепенным для них вопросам. Зато потом они начинают яростно упираться по вопросам, которыми по-настоящему глубоко озабочены, становятся вдруг резкими, грубыми и даже враждебными, и ни на шаг не отступают от сформулированной ими изначально конкретной позиции, всячески подчеркивая при этом проявленную ими чуть ранее гибкость и уступчивость. Однако же под занавес переговорного процесса они неизменно возвращаются к жизнерадостному дружелюбию и провожают гостей праздничным банкетом с тостами за дух сотрудничества и крепость союза великих держав. Советы освоили такую тактику ведения переговоров в совершенстве и гибко приспосабливают её к любым текущим нуждам, что и продемонстрировали с блеском в Тегеране. Наверняка и здесь они к ней снова прибегнут{313}.

Перед отъездом из Воронцовского дворца в Ливадию на послеобеденное пленарное заседание Уинстон и Сара решили прогуляться вниз к террасе и полюбоваться зимним морем в косых лучах клонящегося к закату солнца. Погода в тот день выдалась мягкая, и терраса прогрелась настолько славно, что Сара даже пальто не стала надевать. Она уже даже жалела теперь, что потратила драгоценные одежные талоны на термобелье под униформу{314}. Воздух тут был благостно тёплый по сравнению с промозглой сыростью и вечным туманом на их авиабазе в Медменхэме, одно воспоминание о которой тут же отзывалось ледяным покалыванием в ступнях{315}. На прогулке им встретилось трио представителей высшего британского командования: Алан Брук, Харольд Александер и Питер Портал, только что вернувшееся из Кореиза с совещания начальников штабов, и военачальники решили составить им компанию.

И тут взорам пятерки зрителей, решивших подышать легким морским бризом у самой балюстрады, открылось редкостное зрелище. Под маслянисто-серой поверхностью водной глади разворачивалась массовая бойня. Внизу прямо под ними косяк рыб подвергся беспощадной атаке с двух фронтов: с моря их гнала на мелководье огромная стая дельфинов, а там с воздуха их атаковало несметное полчище чаек. Истинное пиршество для хищников!