Доктор Гарин

– Доктор, это не я против, а Вселенная. Да, да, именно Вселенная подсказывает нам тщетность единой этики. Общеизвестно, что Вселенная состоит из множества миров, в которых действуют разные физические законы. Что уместно для планеты Земля, то совершенно не подходит для планеты Ялмез. Так же и у нас – мораль и право в Алтайской Республике другие, чем в Уральской или, например, в Рязанском царстве. Я уж не говорю о Дальневосточной Республике.

– Граф, закон сохранения энергии действует во всей Вселенной! – заявил Гарин. – Это и есть вселенская этика.

– Правда? Вам это сказали на планете Ялмез?

– Вы агностик?

– Я реалист, батенька.

– Энтропия универсальна, граф, а первый и второй законы термодинамики…

– Простите, Платон Ильич, – перебила Пак доктора. – Мы заговорились и даже не выпили за помощь и гостеприимство семьи Сугробовых.

– О да, вы правы! – спохватился Гарин. – Позвольте уж мне.

Он приподнялся с бокалом в руке.

– Ваши сиятельства! Дамы и господа! Сегодняшний день на берегу реки мог бы вполне стать для нас последним, если бы не ракета, пущенная по приказу графа и уничтожившая напавших на нас разбойников. Граф, спасая нас, вы поступили как в высшей степени благородный человек, ибо делали это, не зная, кто мы, откуда и куда идём.

– Я думал, что вы витаминдеры! – вставил граф, и все рассмеялись.

– Вы были готовы спасти от смерти даже ничтожных витаминдеров, торгующих наркотическими продуктами! Это высшее благородство! Вы дали нам приют и позаботились о нашем раненом коллеге, а сейчас пригласили нас разделить с вами трапезу. Мы только что затеяли с вами спор о единстве нравственных начал для человечества, в чём вы, как агностик, решили усомниться и требовали от меня доказательств. Так вот, высокодосточтимый граф Сугробов, ваш сегодняшний поступок и есть это доказательство! Благородство и есть тот самый вселенский закон, что объединяет человечество и благодаря которому мы все ещё пока живы. Граф Сугробов, я пью до дна за ваше благородство!

Мужчины встали с бокалами в руках. Гарин в два глотка осушил свой. Все выпили.

Загорелое орлиное лицо графа Данилы было довольным, глаза лучились. Лицо же его брата Саввы просто сияло радостью. Братья Сугробовы напоминали двух гордых, но внезапно подобревших орлов. Сидящая между ними графиня тоже сияла от удовольствия.

– Ах, mes chers, вы не представляете, как мы соскучились по русской речи! – произнесла она.

– Графиня, разве у вас нет русских соседей? – спросила Маша.

– Соседи… – произнесла графиня, и лицо её вмиг помрачнело.

– Соседи! – Граф Данила со злым смешком стукнул кулаком по столу.

– Соседи… фу… – презрительно скривил губы граф Савва.

– Ох уж эти соседи, – сокрушённо покачал головой отец Иоанн.

– Ах, соседи, – ахнула испуганно его пухлая жена.

– У-у-у, соседи! – пробасил дьякон с прискорбием.

– Ну, соседи, – зловеще процедил Пров Петров, сверкнув глазами.

– Соседи как соседи, – спокойно произнёс астролог, глядя поверх гостей.

– Соседи, соседи… – закивали и закачали головами родственники, а глухой старик сделал испуганное лицо и поднял свой палец.

– Чувствуется, что вам не повезло с соседями, – заключил Гарин, закусывая.

– Это мягко сказано, доктор, – ответил граф. – Мы с ними воюем.

– Насмерть! – почти выкрикнул граф Савва.

– Ето карашо! – неожиданно выкрикнул Дональд, который навалил себе на тарелку гору закуски и теперь приступал к трапезе с большой ложкой для салата.

– Наши русские соседи – исчадия ада, – добавила графиня. – Но чёрт с ними, не будем о плохом. Господа! У нас в гостях те, кто не так давно правил миром. Это удивительно! Моя бабушка вас всех так любила! Это потрясающе, что вы нынче с нами. Жаль, что бабуля не дожила. И прекрасно, что вы такие долгожители. Mesdames et Messieurs, je bois a ceux qui gouvernaient le monde![36]

– Аve! – воскликнул граф Савва.

Руки с бокалами потянулись к бути. С ними стали чокаться и заговорили на разных языках, засыпали вопросами:

– Почему pb выбрали для отдыха Алтай?

– Сколько же вам лет?

– Скучаете ли вы по прежнему статусу?

– У вас всегда такая молодая кожа?

– Что вы думаете о мировом правительстве?

– Что будет с Калифорнией?

Бути старались держаться с достоинством, но некоторые уже слегка захмелели. Дональд громко и неряшливо ел. Ангела попросила наполнить её бокал, постучала по нему ножом. Разговоры смолкли. Приподнявшись на ягодицах с бокалом в руке, она заговорила: