Доктор Гарин

– Кропотов Иван Терентьевич.

И ещё раз:

– Кропотов Иван Терентьевич.

И ещё раз:

– Кропотов. Иван. Терентьевич. Чпок!

Вдруг что-то произошло с Иваном Терентьевичем. Словно всё вокруг сжалось, а потом как-то отошло, отпрянуло, отсосало, как насосом воздух, и возникла в кабинете такая пустота. Вакуум. Пот на лбу у Ивана Терентьича выступил холодный, и сердце застучало молотом, и кончики пальцев закололи иголочки, иголочки, иголочки. Он уставился на свою фамилию в списке.

– Чпок… – вдруг совершенно неожиданно для себя прошептал он губами непослушными.

Вошёл довольный Кочергин с американской сигаретой в сытых губах:

– Ну как? Почитал?

– Ага… – Иван Терентьич поднялся со стула.

Ноги его дрожали.

– Интересное чтение? – Кеша подошёл, хлопнул по плечу.

Кропотов вздрогнул, как от удара.

– Это… – пролепетал он.

– Что, Вань? – Кочергин обнял его.

– Голова чего-то… Душно…

– Душно? Да я бы не сказал! – Кочергин улыбался розовощёко. – Вентиляция работает. А голову и у меня прихватывать стало после Праги.

– К себе пойду…

– Иди, отдохни, посиди… Бледный ты, вижу. А в субботею – в баньку! Лады?

– Чпок… – пробормотал Кропотов.

– Чего?

– Чпок…

Губы Кропотова выплюнули это слово сами, словно шарик. И губы стали какие-то отдельные от него существа живые. Кочергин смотрел на бледное лицо Кропотова с дрожащими губами. Улыбку с лица его сдуло.

– Ты чего, заболеваешь? Просквозило где-то? Знобит? Погода гнилая, точно. Иди домой, Вань, отпросись и иди.

Кропотов молча к двери двинулся.

– А в субботу я тебя веничком так обработаю – вся хворь сбежит!

Кропотов в коридор вышел, пошёл к лифту, чтоб по лестнице не подниматься, а коридор, коридар, коридур вдруг так засосал, как насос вакуумный. Пусто стало. И страшно. Кропотов остановился, о стену опёрся.

“Ничего, ничего…” – стал он себя уговаривать.

И понял – сердце прихватило, видно в первый раз, поэтому страшно так и необычно. Осторожно до лифта добрёл, на один этаж поднялся, до кабинета дошёл, отпер, до стола дошёл, сел за стол. Надо Бобкову позвонить, отпроситься. Палец дрожащий набрал номер, секретарша взяла:

– Слушаю.

– Чпок. – Губы Кропотова шарик выплюнули.

Он тут же трубку положил. Посидел минуту-другую, потом встал, к вешалке подошёл, плащ надел и вышел. Из здания КГБ выйдя, побрёл, как сомнамбула. Вокруг люди двигались в пустоте, пустота была вокруг, вверху и внизу, хоть и асфальт, земля, ценные породы и магма, а всё равно пустота, пустота. Дошёл до магазина минеральных вод. Отстоял небольшую очередь, достал двадцать копеек.