Долг стрелка

— Не за что, — прорычал он. — Мои люди в любом случае погибли бы, сегодня или завтра, а теперь они обрели вечный покой. Мы более года скакали сквозь ад. Теперь же мои люди не страдают от палящего солнца и турецких клинков. — Присев в кресло, принцесса положила подбородок на руки, а локти на колени. Она наклонилась, чтобы посмотреть прямо в глаза больному. На мгновение нежные чувства захлестнули рыцаря. Взгляд принцессы скользнул по его телу, а потом их взгляды опять встретились. Тонкие губы, холодные серые глаза… Лицо Годрика де Виллхарда потемнело от солнца и ветра, оно было чисто выбрито. Лик рыцаря внушал доверие и уважение, но в нем не было ничего, что могло бы задеть сердце женщины. Норману еще не перевалило за тридцать, но черты его лица были резко очерчены. Скорее, чем красота, в Годрике женщин привлекала сила, сокрытая в его чертах, напоминавших волчий лик. У рыцаря был высокий, широкий лоб мыслителя, рот его был изогнут в благообразной улыбке, взгляд — мечтателя. Но теперь в его взгляде была горечь — горечь человека, который искал милосердия или дарил его.

— Расскажите, Годрик, откуда вы пришли, почему вы так далеко уехали с этими воинами?