Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом

Я провел свой последний вечер в Лондоне, прорабатывая все эти аспекты с Юсуфом Даду. Я объяснил ему, что теперь, когда мы начинаем этап вооруженной борьбы, мы будем полагаться на другие африканские страны в плане финансирования, обучения и материальной поддержки, поэтому должны учитывать их точку зрения больше, чем делали это в прошлом. Юсуф же считал, что мы с Оливером искажаем политику АНК, что мы готовы вновь признать принципы расовых различий, который являлся основой Хартии свободы. Я указал ему на то, что он ошибался. Мы отнюдь не соглашались с принципами расовых различий, мы просто подчеркивали, что АНК должен быть более самостоятельным и не опасаться делать заявления, которые могут идти вразрез с позицией других участников Альянса Конгресса. Нередко АНК, Южноафриканский индийский конгресс и Конгресс цветного населения выступали с коллективным заявлением по вопросу, затрагивающему только чернокожих африканцев. Теперь нам предстояло действовать по-другому. Юсуф был недоволен этим новшеством. «А как насчет нашего стратегического политического курса?» – интересовало его. Я ответил ему, что речь шла лишь об имидже нашей организации, а не о ее стратегическом политическом курсе. Мы в любом случае были готовы продолжать сотрудничать со своими проверенными партнерами, только теперь АНК должен был казаться первым среди равных.

Хотя было жаль расставаться со своими друзьями в Лондоне, теперь мне предстояло приступить к тому, что являлось для меня самой незнакомой частью поездки: к овладению азами военной подготовки. Я договорился о своем шестимесячном обучении в Аддис-Абебе. Там меня встретил министр иностранных дел Кетема Ифру, который тепло приветствовал меня и отвез в пригород Аддис-Абебы Колфе, где располагался штаб батальона спецназа Национальных сил обороны Эфиопии, на базе которого я и должен был изучать искусство и науку военного дела. Хотя я был неплохим боксером-любителем, но о ведении боевых действий я знал очень мало. Моим инструктором назначили лейтенанта Вондони Бефикаду, опытного воина, сражавшегося против итальянцев в условиях подполья. Наша учебная программа была достаточно напряженной: мы тренировались с восьми часов утра до часа дня, затем делали перерыв на душ и обед, а потом снова занимались с двух до четырех часов дня. После четырех часов мне читал лекции по военной науке полковник Тадессе, который являлся помощником комиссара полиции и сыграл важную роль в предотвращении недавней попытки государственного переворота против императора.

Я научился стрелять из автоматической винтовки и пистолета и практиковался в стрельбе как в пригороде Колфе вместе с императорской гвардией, так и на стрельбище примерно в пятидесяти милях отсюда в составе батальона спецназа. Меня обучали подрывному делу и пользованию минометом, я приобретал навыки изготавливать небольшие взрывные устройства и мины, а также опыт того, как избегать подрыва на них. Я чувствовал, что становлюсь настоящим солдатом. Я начал думать, как солдат, а думает он совсем не так, как политик.

Больше всего мне понравились марш-броски, во время которых у тебя есть только пистолет, боеприпасы к нему и немного воды, и ты должен достичь заданной точки в течение определенного времени. Во время этих марш-бросков я получил представление о природе Эфиопии, которая была очень красивой, густые леса перемежались пустынными высокогорьями. Страна была крайне отсталой: крестьяне пользовались деревянными плугами и питались очень простой грубой пищей, разнообразие в которую вносило лишь домашнее пиво. Их жизнь мало чем отличалась от жизни в сельской местности Южной Африки. Бедняки во всем мире похожи друг на друга.

На моих занятиях полковник Тадессе обсуждал такие вопросы, как создание партизанских отрядов и управление ими, поддержание дисциплины. Однажды вечером, во время нашего совместного ужина, полковник сказал мне: «Мандела, вы создаете освободительную армию, которая отличается от капиталистической. Освободительная армия – это армия полного равноправия и справедливости. Вы должны относиться к своим людям совершенно иначе, чем в капиталистической армии. Когда вы находитесь на боевом дежурстве или на боевом задании, вы должны уверенно исполнять свои обязанности, все держать под своим полным контролем, и здесь нет никаких отличий от командования в капиталистической армии. Но когда вы не на службе, вам надо вести себя в соответствии с принципами полного равенства, даже с рядовыми. Вы должны есть то, что едят они, и пить то же, что они. Вы не можете принимать пищу, запершись отдельно в своем кабинете и изолировавшись от всех».