Дом бьющихся сердец

Имоджен окидывает мою сорочку пренебрежительным взглядом. Интересно, а она в чем спит? В полном обмундировании, что ли?

Лоркан переводит взгляд на меня, в уголках его глаз появляются едва заметные морщинки.

– Твое желание исполнилось, Фэллон. Мне нужно немедленно отбыть.

Сердце бьется и замирает, бьется и замирает. Я виню в аритмии плохие вести, принесенные Имоджен.

Лоркан, вероятно, отсылает Имоджен куда-то, поскольку она уходит в гостиную и закрывает за собой дверь, в то время как он плотно задергивает шторы.

– Что случилось?

Он возвращается на мою сторону кровати и садится на край матраса.

– Пропали два ворона.

– Пропали? Где?

– В Неббе.

– Что они делали в Неббе?

– А ты как думаешь?

Я предполагаю, что это как-то связано с теми химикатами, который Пьер сливает в океан.

– Думаешь… думаешь, Пьер их… обратил в камень?

– Поэтому мне нужно лететь в Неббе, Фэллон. Чтобы их найти. Но сомневаюсь, что Пьер их сковал или посадил в тюрьму. В конце концов, это стало бы началом войны.

– А твои действия в Неббе ее не начинают?

– Мы не причиняем вреда фейри. – Он накрывает ладонью мою руку, которой я терзаю простыни.

Хотя мне сейчас полагается думать только о пропавших солдатах, все внимание сосредотачивается на другом – на его коже. Она весьма гладкая. Полная противоположность моей, которая еще несет на себе отпечатки многолетнего физического труда.

Готова спорить, у Алёны руки подобны атласу. Я представляю, как они вплетаются в его волосы, и стискиваю зубы, затем пытаюсь вырвать руку, прежде чем он нащупает мозоли, но он сжимает мою ладонь.

А потом подносит к своему лицу.

Я задерживаю дыхание, не понимая, что он делает.

А потом задерживаю дыхание совсем по другой причине. Он проводит носом по всей длине среднего пальца – того самого, которым я… я… Затем Лор закрывает глаза и медленно глубоко вдыхает, и хотя это физически невозможно, такое ощущение, будто он только что выкачал весь воздух из моих легких.

Когда его глаза открываются, зрачки настолько расширены, что от радужки остается только тонкое золотое кольцо. Он осторожно кладет мою руку обратно на кровать.

На этот раз дрожит его рука, а моя стала тверже.

– Держись подальше от Энтони. – Только это он и говорит. Никаких «прошу», никаких объяснений.

Я склоняюсь к какому-то пророчеству, в котором Энтони собьет меня с пути истинного.

– Почему?

– Потому что моряк более полезен мне в Люче, чем был бы в Шаббе.

У меня отвисает челюсть. Неужели он вправду угрожает отправить Энтони за барьер, посмей тот ко мне прикоснуться?

– У тебя есть невеста, Лор!

Та, которая, несомненно, не одобрила бы жалкое маленькое представление, которое я недавно устроила ее жениху.

Прежде чем я успеваю среагировать, Лор хватает меня за запястье и засовывает мою руку обратно под простыни. Я так потрясена, что к тому времени, как прихожу в себя, он уже протащил мою ладонь ниже пупка.

Он наклоняется к моему уху и шепчет:

– Твое представление не было жалким, птичка. Ты просто думала не о том мужчине. – Его пальцы скользят по моим и сгибаются, пока закругленные ногти не оказываются на одном уровне с кружевом моего нижнего белья. – По крайней мере до того момента, как остановилась.

У меня перехватывает дыхание, когда он чуть сильнее прижимает свою ладонь к тыльной стороне моей, заставляя мои бедра раздвинуться вокруг наших сцепленных рук.

– Когда я касаюсь себя, то думаю о тебе, Фэллон. Всегда, – хрипит он. – Только о тебе.

Я задыхаюсь на следующем вдохе, затем хриплю, когда ноготь его среднего пальца впивается в кружево. Он проводит кончиком носа по моей шее, и я дрожу так сильно, что по коже пробегает табун мурашек.

Собрав в кулак остатки достоинства, я отрываю наши руки от своего нижнего белья и вытаскиваю из-под одеяла.

– Прекрати. – Я вырываюсь из его хватки и бросаю взгляд на мерцающий фитиль лампы, который отбрасывает на небесного короля больше теней, чем света. – Не играй со мной, Лор. Это несправедливо по отношению к твоей невесте и несправедливо по отношению ко мне.

Он вздыхает.

– Как только я вернусь из Неббе, мы с тобой кое-что обсудим.

– Мы часто что-то обсуждаем.

Уголок его рта приподнимается.

– Что ж, назрела еще одна тема.

– Какая?

– Мы, Биокин.

Мы! Нет никаких «мы». Есть только он и Алёна.

Он изучает мое лицо, вероятно, изучая мои мысли.

– Меня не прельщает роль любовницы, Лор.

От меня не ускользает, как приподнимаются уголки его губ прямо перед тем, как он превращается в дым и сливается с тенями моей спальни.

Я серьезно, Лор.

Очень на то похоже, Биокин.

Услышав ответ, я скрещиваю руки на груди.

Ты напоминаешь мне своего отца. У вас обоих между бровями образуется одинаковая ямка, когда вами овладевает желание меня придушить.

Я подношу руку к лицу и, разумеется, чувствую тонкую впадинку между насупленными бровями. Наверное, глупо, но осознание нашего с отцом сходства устраняет беспокойство.