Дом Одиссея

Досточтимый отец ее мужа, Лаэрт, сейчас в одном из его любимейших мест дворца – в свинарнике. Свиней надо любить, утверждает он. Они умны, преданны, добродушны, если ты с ними хорошо обходишься, а еще дают отличный жир, когда их заколешь. Он развел бы их побольше на своей ферме, но, о нет, о, как же он забыл – все его хозяйство сожгли дотла пираты, ведь так? И хотя новая ограда растет вокруг его недавно отстроенного дома, но в резне он потерял любимую свинью, которой пока так и не нашел замены. Поэтому сейчас он решил проведать свиней своего сына, и, видит небо, они прелестны, и, кто знает, возможно, его невестка решит вскорости отправить ему вот эту, а?..

– Досточтимый отец, – произносит Пенелопа нараспев, в то время как спартанский страж прислоняется к дверному косяку, наблюдая за ними, – вы, конечно, можете взять любую свинью, какую пожелаете.

Лаэрт прерывает свое любование свиньями, чтобы вперить пристальный взгляд в спартанца.

– Эй ты, – рявкает он, – сгинь.

– Я должен охранять госпожу Пенелопу, – отвечает солдат, не отрываясь от стены и не обращая ни малейшего внимания на приказ бывшего царя. – Я должен обеспечить ее безопасность.

– Я – Лаэрт, отец Одиссея, бывший царь и герой «Арго»! Полагаешь, со мной ее безопасности что-то угрожает?

Спартанец лишь моргает и не двигается с места. Старый царь усмехается, скаля пожелтевшие зубы и влажно поблескивающие десны.

– Ну да. Охраняешь женщину – она тебе благодарна. Благодарна за твою защиту, за защиту твоего хозяина. Но меня? Охранять царя? Это совсем другое дело. Такое дело, из-за которого другие цари могут встревожиться, начать обсуждать; это неправильно, скажут они, совсем неправильно. Я, может, и не плавал в Трою, мальчик, но вовсю ругался с Нестором, когда ты существовал еще разве что в мечтах своей мамочки. Я гадил на задворках дворца Тесея и дрался с проклятыми кентаврами, когда ты, беззубый молокосос, еще висел на материнской сиське. Царицу ты можешь охранять целые дни напролет – царицам охрана не помешает. Но даже не смей надеяться, что тебе удастся без проблем охранять царя.

Спартанец колеблется, но затем отходит на пару шагов. Пенелопе с Лаэртом некуда пойти, разве что вокруг свинарника, так что вреда не будет, если дать им немного пространства, но теперь, по крайней мере, их голоса не слышны.

Лаэрт поворачивается к невестке.

– Итак, – шипит он. – Когда побег?

Пенелопа заходит к свиноматке, аккуратно, подобрав подол и потупив очи долу, ступает по изгаженному полу, но с ответом не спешит. Лаэрт хлопает в ладоши, и резкий звук пугает даже флегматичных животных у их ног.

– Давай же, девочка! Ты не можешь позволить Менелаю погрузить этого глупого мальчишку Ореста на корабль в Спарту, и тянуть времени нет! А значит, вам с ним нужно убраться из дворца сегодня ночью – так что выкладывай.

Пенелопа снова кидает взгляд на стражника, затем отходит в самый дальний, самый зловонный угол загона и оценивающе смотрит на Лаэрта. Тот смотрит в ответ, и она вдруг осознает, что свекор знает ее намного дольше, чем ее собственный муж, и что с тех пор, как она исполнила свое женское предназначение, родив сына, наследника царства, он перестал считать ее просто женой и начал относиться как к человеческому существу, пусть даже и не особо его интересующему. Лаэрта вообще не интересует большинство людей. По его мнению, они намного утомительнее свиней.

– Этой ночью, – говорит она наконец. – Подготовка идет полным ходом.

– Видел, как твои служанки ускользнули вчера с тележкой дерьма, – одобрительно замечает он, и даже по-царски прямая спина его выражает удовлетворение. – Готовили корабль, припрятанный Уранией, да? Отправили весточку твоей армии охотниц? – Пенелопа застывает, но он лишь беззаботно отмахивается. – Я хоть и стар, но не глуп. Пираты «повержены стрелами Артемиды», да ладно. Я видел женщин, шныряющих вокруг со своими «охотничьими луками» и «топорами дровосеков», и да, ими можно срубить дерево, когда нужны дрова, но никто не жжет их в таком количестве. Ты сможешь это сделать? Сможешь вытащить Ореста?

– Полагаю, да. Ореста, Электру и себя. Но мне нужно, чтобы ты остался здесь.

– Конечно, нужно, – кивает он, и голос у него довольный, даже веселый, ведь он снова что-то замышляет, строит заговоры, прямо как в молодости – вот это были деньки. – Нужен тот, кто защитит оставшихся тут. Стоит тебе сбежать, как Менелай запытает твоих советников и прирежет служанок, если только старый добрый Лаэрт его не остановит. Да уж, придется мне остаться.

– Думаешь, тебе удастся? Остановить его?