Дом Цепей

— Странные слова ты говоришь, Леоман, — заметила Ша’ик. — Призрачные Руки находится под моей защитой.

— Я имел в виду мелкие нужды, чтобы не беспокоить тебя по пустякам, — пояснил пустынный воин. — Тебе нельзя отвлекаться от подготовки армии.

— А вот это, Леоман, Избранница поручила мне, — объявил Корболо Дом.

Его соперник в ответ улыбнулся и натянул поводья.

— Да хранит тебя Вихрь Дриджны, Избранница.

— И тебя тоже, Леоман.

Бывший телохранитель поехал к поджидавшим его всадникам.

«Да станут твои кости белыми и легкими, как птичья перья», — мысленно пожелал Леоману Корболо. А вслух сказал:

— Избранница, он наверняка ослушается твоего приказа.

— Я в этом даже не сомневаюсь.

От неожиданности напанец растерянно заморгал.

— В таком случае крайне неразумно выпускать его за пределы Вихря.

— Корболо, ты никак боишься армии адъюнктессы? — язвительно спросила Ша’ик. — Не ты ли без конца уверял меня, что сделал наших воинов непобедимыми? Не ты ли хвастался, что по свирепости и умению подчиняться приказам им нет равных? Тебе придется воевать не с солдатами Однорукого, а с хлипкими новобранцами. Пусть они и закалились немного в стычках с местными племенами, но где им устоять против твоих «Истребителей собак»! А что касается адъюнктессы… оставь ее мне. Как видишь, любое безрассудство Леомана и его пустынных волков — это мелочь по сравнению с грядущей битвой здесь. Или теперь ты думаешь по-другому?

— Конечно же нет. Но такого пустынного волка, как Леоман, нужно держать на привязи.

— На привязи? Думаю, ты подразумевал совсем иное. Ты хотел сказать, такого волка, как Леоман, лучше заблаговременно прикончить. И даже не волка, а бешеного пса. Но расправиться с ним я не позволю, а если он и впрямь бешеный пес, то куда еще его послать, как не навстречу адъюнктессе?

— В таких делах, Избранница, ты мудрее меня.

Призрачные Руки хмыкнул. Ша’ик тоже улыбнулась. Лицо Корболо вдруг налилось кровью.

— Фебрил дожидается тебя в своем шатре, — сказала ему Избранница. — Он очень не любит, когда опаздывают. Так что не стану тебя задерживать.

Теперь напанца бросило в холод. Он не знал, как ответить на эти слова, а небрежный взмах руки Ша’ик показался ему ударом плетью. Наконец Корболо совладал с собой.

— Пойду узнаю, что ему от меня нужно.

— Увы, всем старикам присущ один недостаток: они начинают преувеличивать важность своих мыслей и советов, — вздохнула Ша’ик. — Будь снисходителен к Фебрилу, Корболо. Но охлади его пыл.

— Замечательный совет, Избранница.

Корболо поклонился и сбежал по ступеням.

Слушая затихающие шаги напанца, Геборик вздохнул.

— У него внутри все буквально клокочет. Зачем ты постоянно подстрекаешь их? Учти, девочка: ни Леомана, ни Тоблакая теперь рядом нет. А кому еще здесь ты можешь доверять?

— Доверять?! Неужели ты думаешь, будто я стану полагаться на кого-нибудь, кроме себя самой? Быть может, Ша’ик-старшая и впрямь могла довериться тому же Леоману или Тоблакаю. Но и тот и другой видят во мне самозванку. Не перечь мне, я это прекрасно чувствую.

— А мне ты тоже не доверяешь? — спросил Геборик.

— Вот мы и до тебя добрались. Что ж, скажу прямо. Пожалуйста, не уходи из города. Не бросай меня, Геборик. Только не сейчас. Что бы ни снедало тебя, дождись конца войны. Тогда я распространю силу Вихря до самого Отатаралового острова. Ты будешь путешествовать внутри магического Пути и легко преодолеешь любое расстояние. Но если, вопреки моим просьбам, ты все же уйдешь, боюсь, тебе будет туда не добраться.

Геборик посмотрел на Ша’ик. Пятно внутри другого пятна — ее белой телабы. Это все, что видели его глаза.

— Скажи, девочка, много ли есть такого, чего ты не знаешь?

— Слишком много, старик. Например, я так и не разобралась в Л’орике. Он для меня — тайна за семью печатями. Похоже, Л’орик способен отводить от себя древнюю магию Вихря. Мне так и не удалось заглянуть к нему в душу. Зато тебе он многое поведал.

— Да, это так. Но я не вправе обмануть его доверие. Могу лишь сказать: Л’орик тебе не враг.

— Уже немало. Признаться, я очень рада это слышать. Но если он мне не враг, могу ли я считать его своим союзником?

Геборик промолчал. Ша’ик не пыталась его расспрашивать.

— Ну хорошо. Угрозы для меня Л’орик не представляет, но во всем остальном по-прежнему остается такой же загадкой, как и прежде. А что ты думаешь по поводу Бидитала? Он ведь так и не порвал с Рашаном.

— Мой ответ, Избранница, отчасти зависит от тебя. Вернее, от древнего магического Пути, осколком которого является Вихрь.

— Это осколок Куральда Эмурланна.

— Да, девочка, — кивнул старик. — А что тебе известно о событиях, нарушивших цельность этого Пути?