Дом Цепей

Офицеры поравнялись с сержантом и его солдатами. Струнка сразу заметил, что внимание Кенеба обращено не на него, а на Спрута.

— Сержант Струнка! — послышался голос Раналя.

— Слушаю, господин лейтенант.

— Ты и Спрут, подойдите к нам. Есть разговор.

Раналь повернул голову, выискивая кого-то.

— Сержант Геслер и капрал Ураган — быстро сюда! И еще…

— Четырех будет вполне достаточно, — остановил его Гамет.

— Как прикажете, — тявкнул Раналь, намеревавшийся позвать также и Скучня.

Когда все собрались, Гамет откашлялся и начал:

— Все вы — опытные и бывалые солдаты. От капитана Кенеба я узнал, что вам уже приходилось бывать здесь прежде. Нет, подробности меня не интересуют. Мне важны знание этих мест и ваш опыт. Адъюнктесса хочет, чтобы нынешним вечером военные моряки ответили на вчерашний набег мятежников.

Верховный кулак умолк. Остальные тоже молчали, с каждой минутой проникаясь сознанием того, насколько серьезно все обстоит.

— Да, солдаты, нужно ответить им так, как в свое время это сделал Дассем Ультор, — сказал Кенеб. — Я знаю, что вы затеяли устроить нынешним вечером. Прекрасно. Времени хватит на все… Сержант, а каковы шансы вашего бойца из породы «птичье дерьмо»?

— Можетбыть считает, что где-то один к сорока, — ответил Скрипач, пряча улыбку.

— Даже выше, чем я думал, — заметил Кенеб. — Не сомневаюсь, что верховный кулак тоже будет болеть за вашего скорпиона.

— Ставлю десять джакатов, — объявил Гамет. — Полагаюсь на опыт капитана. И на твой, сержант… Струнка.

— Постараемся оправдать ваше доверие, господин командующий!

— Ты что-нибудь понимаешь, капрал? — спросил Геслер у Урагана.

Рослый фаларец с кремневым мечом за спиной наморщил лоб.

— Вообще-то, я в скорпионах не разбираюсь, у нас на побережье они не водятся. Но я все равно чувствую: затевается нечто странное.

— Пора бы уже привыкнуть к странностям, — хмыкнул Спрут.

Раналь очумело поглядел на солдат, но предпочел не открывать рта.

— Удачи, — сказал напоследок Кенеб. — И помните: самые сильные взводы те, где солдаты умеют улыбаться.

— Так точно, господин капитан, — протянул Скрипач, чувствуя, что ему придется изменить свое мнение относительно этого человека.

— И вот еще что, — добавил Кенеб. — Предстоящей операцией будет командовать лично верховный кулак Гамет. Ясно?

«Волосатые яйца Худа, только этого еще не хватало!»

— Так точно, ясно.

Едва только вечером на привале расставили шатры и повара принялись готовить ужин, солдаты Четырнадцатой армии расселись весьма странным образом. Если глядеть сверху, это напоминало длинную узловатую веревку. После ужина всякое движение по лагерю полностью прекратилось, если не считать караульных, отправлявшихся на посты.

Однако в том месте, где расположились бойцы Девятой роты Восьмого легиона, наблюдалось нечто иное. Здесь солдаты расселись довольно тесным кольцом вокруг другого кольца, составленного из воткнутых в землю кинжалов, расстояние между которыми было шириною в два пальца. Из внутреннего кольца удалили весь сор и камешки, а песок тщательно разровняли.

Самым последним к зрителям присоединился Можетбыть. Губы парня беззвучно шевелились; он повторял имена и суммы ставок. Заметив, что все выжидающе смотрят на него, Можетбыть кивнул.

— Тащи нашего скорпиона, парень, — велел Скрипач, обращаясь к Бутылке.

Такие же распоряжения отдали своим солдатам Скучень и Геслер. Питомца из взвода Скучня звали Праща. Геслер и его ребята окрестили своего скорпиона Командиром Когтей.

— Сейчас мы должны с предельным вниманием осмотреть наших любимцев и поклясться в том, что с ними не произошло никаких перемен, будь то посредством магии, алхимии и прочих способов. То есть следует убедиться, что скорпионы остались точно такими же, как и в день их поимки. Совершенно не изменились. Каждый из нас осмотрит всех трех животных, приблизившись к ним, насколько это возможно. Кто боится, что скорпион может на него наброситься и укусить, попросите ваших магов помочь. После этого каждый из нас поклянется именем своего бога или иным образом, удостоверяя то, что видел собственными глазами. А теперь начнем.

Все три клетки поставили с внешней стороны кольца из кинжалов. Первой открыли ту, где сидел Праща. Скрипач молча склонился над клеткой, после чего кивнул и сказал:

— Я, сержант Струнка из Четвертого взвода Девятой роты Восьмого легиона, клянусь призраками Мертвого дома и прочими кошмарными созданиями, преследующими меня, что осмотренный мною скорпион породы «краснозадый придурок» действительно остается таким, каким он был при поимке.

Затем сержант столь же внимательно осмотрел питомца Геслерова взвода и повторил те же самые слова, на этот раз применительно к кусачей твари породы «шиворот-навыворот».

Затем все повторилось в третий раз, после освидетельствования их взводного скорпиона.

Теперь настал черед Геслера. Осматривая Веселую Парочку, он посоветовался с Тэвосом и Песком. Улыбаясь в бороду, Скрипач терпеливо ждал.