Дом Цепей

С янтарным панцирем Командира Когтей случилась разительная перемена. Ибб захлебывающимся от волнения голосом рассказывал товарищам, как янтарная жидкость быстро вытекала через крошечное отверстие, а сам панцирь становился зеленым. Мало того, зелень стремительно темнела, пока не сделалась почти черной.

— Прощай, Командир, — простонал Хубб.

Та же участь постигла и Пращу.

Когда с врагами было покончено, оба черных скорпиона устремились обратно друг к другу и в мгновение ока вновь стали одним целым.

— Это обман! — загремел Ураган, вскакивая на ноги и хватаясь за кремневый меч.

Геслер с Истином подскочили к нему, дабы унять своего разъяренного товарища.

— Ураган, но мы же его внимательно осмотрели, — урезонивал друга Геслер. — Не увидели никакого подвоха и только тогда принесли клятву. Я поклялся Фэнером и Тричем! Ну откуда мы могли знать, что Веселая Парочка — не просто дурацкое имя?

Подняв голову, Скрипач встретился глазами со Спрутом.

«Мы богаты, старый придурок!» — молча говорил каждый из них.

Геслер и Истин уводили не на шутку разбушевавшегося Урагана. Скрипач опустился на корточки рядом с Иббом.

— Спасибо, парень. Ты свое дело сделал. Все остальное касается лишь военных моряков, и в особенности сержантов. Теперь мы повторим это сражение. Мы сами станем Веселой Парочкой и хорошенько покусаем зловредного Пращу. Я расскажу, какие приказания нам дала адъюнктесса, а ты передай их по своей линии оповещения. Слово в слово.

Время близилось к полуночи. Пыль от стены Вихря туманила звезды, отчего темнота вокруг костров казалась непроницаемой. Взводы пехотинцев готовились сменить караульных. В лагере хундрилов воины сняли свои тяжелые доспехи, собираясь лечь спать. Дальние подступы охраняли усиленные разъезды виканцев и сетийцев.

Скрипач навестил повозку, где хранилось имущество Четвертого взвода, и вернулся обратно к костру с мешком. Опустив его на землю, сапер принялся развязывать тесемки.

Спрут, будто любопытный кот, следил за каждым движением сержанта. Скрипач вынимал из мешка кожаные свертки разной величины. Вскоре их набралась целая дюжина. Тогда он осторожно развернул кожу. В пламени костра блеснули гладкая поверхность дерева и черное матовое железо.

Остальные солдаты взвода в последний раз проверяли оружие и амуницию, делая это молча. Всеми овладело знакомое напряжение, предшествующее подобным вылазкам.

— Давненько я не видел таких игрушек, — нарушил молчание Спрут. — В основном подделки попадались. Хотя выглядели почти как настоящие.

— У нас тоже есть несколько штук. В обозе остались. Толку от них. Уж больно сильная отдача. Все вокруг сотрясается. А когда у тебя к стреле привязан «гостинец», можно раньше времени попасть к Худу… Мы с Колотуном все продумали до мелочей. Нацарапали чертежи. Нашли в Малазе хорошую ювелиршу. Ну, ей и заказали.

— Ты, часом, не оговорился? Ювелиршу? А почему не оружейника?

— Слушай дальше, тогда поймешь. А еще мы разыскали резчика по дереву и заказали ему пробки и затворы. После двух десятков выстрелов их приходится менять.

— Это точно. Размягчаются.

— Или трескаются. Эти арбалеты приспособлены под тяжелые стрелы. С обычными проще: выстрелил, она вылетела, отдача слабая. А тут — стрела тяжеленная, да еще с грузом вместо наконечника. Такая вылетает будто нехотя. Если не погасить отдачу, и тебе по ребрам заедет, и «гостинец» рвануть может.

— Ловко ты придумал, Скрип.

— Не я один. Это мы вместе с Колотуном. До сих пор все удавалось.

— А если осечка выйдет?

— Тогда я не успею даже выругаться, — усмехнулся сапер.

Закончив собирать тяжелый арбалет, он отложил грозное оружие в сторону и принялся развязывать мешок со стрелами.

— А где же «шрапнель»? — спросил Спрут.

— Ну, «шрапнель» я и руками бросать могу. Обычно мы стреляли «руганью».

— И что, далеко эти штуки летят? Просто не верится.

— Не скажу, чтобы особо далеко. Тут главное — хорошенько прицелиться, выстрелить и скорее кидаться на землю. Бывало, столько ее наешься, что и обеда не надо.

— Только ты предупреди нас, когда будешь стрелять.

— Обязательно. Громко и внятно.

— А что именно ты скажешь, чтобы знать точно?

Скрипач заметил, что солдаты оставили приготовления и замерли, ожидая его ответа.

— Крикну: «Ложись!» Или последую примеру Колотуна.

— А что он делал в таких случаях?

— Вопил как резаный.

Скрипач встал.

— Пора, ребята.

После того как последние песчинки упали на дно, Тавора перевернула песочные часы.

— Когда ты намерен выехать к своим бойцам? — спросила она у Гамета.

— Уже совсем скоро. Появлюсь там, когда начнется сражение.

Чувствовалось, что адъюнктессе не слишком понравился его ответ, но она промолчала, повернувшись к двум юным виканцам, которые переминались с ноги на ногу у входа в шатер.

— Вы уже закончили свои ритуалы?

— Мы поговорили с духами, как ты и велела, — ответил Нихил.

— Поговорили? И только?

— Раньше мы сумели бы их заставить. Я ведь еще в Арэне говорил: у нас нет той силы, какая была прежде.